Изменить размер шрифта - +

Не в силах сдержаться, Николай протянул руки и крепко обнял хрупкое тело жены.

– Просто скажи мне всю правду, - промолвил он, касаясь губами ее волос. - Был твой отец бунтовщиком-стрельцом или нет?

Она отчаянно разрыдалась. Слова полились из ее уст бессвязным потоком:

– Да… Его казнили… Мать умерла от горя. Я не могла рассказать вам. Я мечтала стать вашей женой, а если бы вы узнали…

– Если бы я это знал, то ни за что не женился бы на тебе, - закончил он за нее.

– Пожалуйста, накажите меня, - умоляла она.

– Дурочка ты, дурочка, - хрипло прошептал он и притянул ее к себе, стараясь успокоить и гладя по спине. Она дрожала не переставая. - Как, ради всего святого, могу я тебя наказать? Оставить на тебе след кнута? Как, по-твоему, могу я причинить тебе боль собственными руками? О, не думай, что мне этого не хочется, умница ты моя горемычная! Но даже очень постаравшись, я не смогу и пальцем тебя тронуть.

– Потому, что я ваша жена? - дрожащим голосом спросила она.

– Потому, что ты моя. Ты - единственная, кого я когда-либо желал, пусть в тебе и таится, наверное, моя погибель. А теперь перестань плакать. Это ничего не спасет.

– Я не могу п-перестать, - рыдала она, уткнувшись ему в шею.

– Прекрати, - велел доведенный до отчаяния Николай. Он отвел в сторону водопад рыжих кудрей и приник губами к мокрой от слез щеке. От вкуса ее слез, ощущения соли на шелковой коже у него кружилась голова. Рот его нашел уголок ее рта, скользнул по трепещущему изгибу нижней губки к влажной гладкости внутри. Он целовал ее нежно и бережно, потом все крепче и жестче, пока язык его не проник через преграду ее зубов в рот и не завладел им победоносно и полностью. Ее рыдания прекратились как по волшебству, и она прильнула к нему всем телом. Емелия была такой теплой, такой упоительно зовущей, что желания его вышли из-под контроля, и он мог бы овладеть ею прямо тут же. Вместо этого он с мучительным стоном оторвался от нее и отпрянул к печке. Уставившись в потрескивающее пламя, он старался взять себя в руки.

– Я не могу на это пойти, - прохрипел он.

Емелия осталась неподвижно стоять там, где он ее бросил.

– Почему? - сдавленно выдохнула она.

Мысль о том, что пришлось бы ей рассказать, в каком виде он предстанет перед ней, заставила его саркастически усмехнуться.

– Никоим образом я не смогу объяснить это так, чтобы ты поняла. Господи, я должен буду рассказать тебе о таком!… Ты никогда мне не поверишь!

– Я смогу, - прошептала она в несбыточной надежде. Голос ее раздался ближе, чем ранее.

– Неужели? - Смех его закончился свирепым всхлипом. - А если я расскажу тебе, что могу заглянуть в будущее? Если заявлю, что мы встретимся с тобой снова через сто семьдесят лет?

После долгого колебания она ответила:

– Наверное… я смогла бы в это поверить.

– Это правда. Я точно знаю, что ждет нас в будущем. Ничего хорошего из нашего брака не выйдет… ничего стоящего. Ангеловские - растленный род. Зная, сколько горя и несчастий принесут они в течение нескольких последующих поколений себе и другим, я не могу позволить будущему повториться. Я не допущу, чтобы от нашего брака появились на свет дети, потому что не желаю продолжения нашего рода.

В голосе Емелии прозвучало недоумение:

– Если вы так решили, зачем же женились на мне?

Он потряс головой и тихо выругался.

– Не знаю. Меня потянуло к тебе, и я не смог этому противиться.

– Это судьба, - просто откликнулась она.

– Не знаю, что это такое, - пробурчал он. - Но добра не жди. - Он поднял кочергу и свирепо разбил горящее полено.

Быстрый переход