Изменить размер шрифта - +

Ноги Понтера поднимались и опускались, словно поршни машины. Толпа редела, и они уже двигались с приличной скоростью. Бандра по-прежнему держалась впереди, Адекор с Луизой на плече замыкал строй; так они и бежали все вместе в ночь и в Новый год.

— Мария! — звала Мэри Воган. — Святая Дева, вернись!

 

 

* * *

 

Штаб-квартира Объединённых Наций находится всего в миле к востоку от Таймс-сквер. Им понадобилось девяносто минут, чтобы добраться дотуда пешком, борясь с дорожным движением и толпами вдоль всего пути, но в конце концов они сделали это и без проблем попали внутрь — охранник-глексен узнал Понтера и впустил их.

Видения закончились вскоре после полуночи, прекратившись так же внезапно, как и начались. У Мэри раскалывалась голова; она чувствовала себя пустой и холодной внутри.

— Что ты видела? — спросила она Луизу.

Луиза медленно покачала головой, очевидно, припоминая ушедшее ощущение чуда.

— Бога, — сказала она. — Бога-отца, такого же, как на крыше Сикстинской капеллы. Это было… — Она поискала подходящее слово. — Это было само совершенство.

Остаток ночи они провели на двадцатом этаже здания Секретариата; они заснули в конференц-зале, под звуки доносящихся снизу криков и завывания сирен: видения кончились, но хаос только начинался.

 

 

* * *

 

Утром они смотрели по телевизору обывочные новостные выпуски — некоторые каналы не работали вообще — пытаясь понять, что же всё-таки случилось.

К этому моменту коллапс магнитного поля Земли продолжался уже четыре месяца — впервые со времени появления сознания в этом мире. Напряжённость поля сильно флуктуировала, силовые линии непредсказуемо сходились и расходились.

— Ну, — сказала Луиза, глядя в экран телевизора, — нельзя сказать, что оно именно зависло, но…

— Но что? — спросила Мэри. Они обе были смертельно усталые, немытые и сильно исцарапанные.

— Я говорила Джоку, что главной проблемой, которую принесёт коллапс магнитного поля, будет не ультрафиолетовое излучение или что-то в этом роде. Скорее, говорила я, это будут эффекты, производимые им на человеческое сознание.

— Я почувствовала то же самое, что и в тестовой камере у Вероники Шеннон, — сказала Мэри, — только гораздо ярче.

Понтер кивнул.

— А я, как и в камере Вероники, ничего не почувствовал, как и, я уверен, любой другой бараст.

— Однако все остальные на всей нашей планете, — сказала Мэри, делая жест в сторону телевизора, — похоже, пережили религиозное откровение.

— Или похищение инопланетянами, — сказала Луиза. — Или, на худой конец, встретились с чем-то, чего там на самом деле не было.

Мэри кивнула. Пройдут дни, если не месяцы, прежде чем точно подсчитают количество жертв и величину ущерба, но уже сейчас ясно, что сотни тысяч, если не миллионы людей погибли в канун Нового года или — к востоку от нью-йоркского часового пояса — в первый его день.

И, разумеется, ещё многие годы будут спорить о том, что это откровение — которое уже по крайней мере один телекомментатор назвал «День последний» — должно было означать.

Папа Марк II собирался обратиться к верующим сегодня после полудня.

Однако что он мог сказать? Одобрить видения Иисуса и Святой Девы, но отвергнуть сообщения о встрече с божествами, пророками и мессиями, почитаемыми мусульманами и мормонами, индуистами и иудеями, сайентологами, викканами и маори, чероки и микмаками и алгонкинами и индейцами пуэбло, и интуитами, и буддистами?

А что сказать о тех, кто видел НЛО, серых пришельцев, многоглазых монстров?

Папе придётся очень многое объяснить.

Быстрый переход