Поэтому, поминая погибших боевых братьев, Бранд не забывал шептать также молитвы и за простых людей.

После возвращения на Варсавию согласно полной «Ортодоксии» пройдут новые службы и ритуалы почитания памяти мертвых. Затем будет проведена ритуальная кремация, но сейчас прогностикару оставалось лишь вспоминать павших воинов.

— Простите, что тревожим вас, прогностикар Бранд.

Голос принадлежал Волькеру. Он уже стал неотъемлемой частью повседневной жизни на борту «Грозного серебра», так что Бранд даже перестал ему удивляться. Глаза корабля были повсюду. На борту не осталось такого места, где можно было бы уединиться. Волькер постоянно находился рядом, сканируя и слушая.

— Говори, Волькер. — Бранд медленно поднялся, сложив перед статуей символ аквилы.

— На мостике требуется ваше присутствие. Палубный офицер Эдуар Янус попросил известить, что они нуждаются в ваших способностях, прежде чем корабль покинет систему.

— Сообщи Янусу, что я сейчас буду.

— Да, прогностикар Бранд.

— Волькер?

— Да, прогностикар Бранд?

— Я хочу попросить тебя кое о чем. Всего на пару минут. Ты не мог бы… отвернуть сенсоры от часовни? Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, и, со всем уважением, я хочу побыть один.

— Согласно протоколу эпсилон-гамма четыре девять два…

— Отмена протокола. Выслушай меня. Действительно выслушай. Я взываю к человечности, которая еще осталась в тебе. Волькер, оставь меня одного. Пожалуйста.

Возможно, причиной послужила простая просьба, но, как бы то ни было, на краткий миг по залу пронеслась дрожь, а затем возникло ощущение пустоты. Несмотря на то что Бранд так и не получил подтверждения, он понял, что Волькер ушел.

Бранд поминал братьев еще несколько минут. Печаль и гнев смешивались с чувством глубокого сожаления и стыда из-за того, что его псайкерские способности не помогли избежать тяжелых потерь. Но годы обучения научили держать чувства в узде и помогли прогностикару побороть гнев. Последней литанией поклявшись отомстить, Бранд уверенно кивнул и оглянулся.

— Теперь они с предками и навеки останутся в нашей памяти, — произнес он. Бранд говорил тихо, но из-за акустики его голос слышался даже в самых дальних уголках зала. Голос отдавался от стен и эхом разносился в нишах с черепами многочисленных врагов ордена. — И пусть свидетелем нам будет Император и черепа павших, мы продолжим сражаться во имя их. За Варсавию. За Императора.

Бранд задумчиво простоял еще несколько секунд, затем одним плавным движением надвинул капюшон обратно на глаза. Прогностикар направился к выходу из часовни, полы богато украшенного ритуального одеяния потянулись следом за ним по полу. Время для скорби подошло к концу. Настал час двигаться дальше и продолжать то, ради чего их создали.

Бранд прошел всю часовню, плащ взвился у него за спиной, вызвав слабый порыв ветра. Вокруг заклубилась пыль, которая еще некоторое время мерцала в пламени свечей. Их зажгли в память о мертвых, они непрерывно горели на протяжении двухнедельного траура. Но сейчас, стоило Бранду пройти мимо, пламя разгорелось ярче, замигало, а затем погасло.