– Тем не менее они вышли на наш след и теперь не отстанут.

Дальше шли молча, экономя силы.

Когда до леса оставалось метров двести, из него вышли мужчины, судя по облачению – воины. Их было много, не менее полусотни. В руках они держали копья, на поясах просматривались мечи.

Троица сразу остановилась. Сзади два десятка, впереди – пять. Биться втроем против семидесяти – безумие. Уйти в сторону невозможно, они уже устали, воины же будут преследовать их со свежими силами. Значит, надо договариваться.

Никита скомандовал:

– Идем вперед. Надо успеть договориться с ними до того, как подойдут солевары.

Троица смело пошла вперед.

Растянутая цепь воинов стала сжиматься, сходиться, и, наконец, они встали плотно, плечом к плечу. Но когда до них осталось совсем немного, произошло невероятное. Один из воинов, вероятно – военачальник, указал на троицу, что-то прокричал на непонятном языке, и воины упали на колени. А когда до троицы остался десяток метров, и вовсе пали ниц, оперевшись на руки.

– Что это они? – удивился Варда.

– Обознались, наверное, – не очень уверенно ответил Никита. Ох, не стоило ему брать этот шлем! Похоже, все проблемы именно из-за него.

Главный воин на коленях подполз к Тоту, снова упал ниц и начал что-то говорить. В его речи Никита уловил знакомые слова, только на немецком языке:

– Got mit uns.

Ага, значит, «С нами бог». Похоже, Тота с его огромным ростом и шлемом на голове приняли за одного из богов.

– Тот, в этом шлеме тебя приняли за бога. Учти это и веди себя соответственно, – сказал Никита.

Атлант приосанился и напустил на себя важный вид. И в самом деле: рост огромный, почти в два раза выше обычного человека, телосложение атлетическое – все мышцы под кожей рельефно проступают; меч на поясе просто гигантский, а на голове шлем блестит. Причем железный шлем был только у него одного, да и раньше Никита видел их редко. Поневоле язычники приняли его за одного из богов, сошедших на землю.

Никита обернулся: к ним бежали солевары, размахивая оружием. Они не видели воинов, стоящих перед Тотом на коленях, или были с ними в дружественных отношениях?

Никита тихонько сказал Тоту:

– Не стой истуканом! Подними вождя, погладь его, скажи ласковые слова. А потом покажи на солеваров и намекни, что они враги.

Тот оживился – он понял, что от него требуется. Могучей рукой он поднял военачальника, который от испуга закрыл глаза – не каждый день тебя поднимают боги!

Тот заговорил с ним на азурском языке, и речь его была вежливой и приятной на слух.

Вождь открыл глаза, заулыбался.

Тот, держа его за одежды вытянутой рукой, указал на преследовавших их солеваров и покачал головой:

– Они плохие, они хотят нам зла, – и сделал рукой жест поперек горла.

Никита хотел вмешаться – ни к чему проявлять враждебность, ссорить племена, – но опоздал.

Вождь кивнул – он понял, чего от него хотят.

Тот поставил вождя на землю. Вождь оправил одежду, приосанился и отдал приказ воинам. Потрясая копьями и мечами, те бросились бежать в сторону солеваров, издавая воинственные вопли.

Все трое путешественников обернулись.

Увидев бегущих на них воинов – явно с враждебными намерениями, солевары остановились, а потом резво рванули назад.

Никита раздумывал: Тота явно приняли за бога. Сейчас это помогло, но вдруг непреднамеренный обман раскроется? Лучше бы шлем остался стоять в подземелье, тогда не было бы погони солеваров. Хотя встречи с воинами им все равно было бы не избежать.

Убежать солеварам не удалось. Воины, не утомленные погоней, догнали их, и завязался бой. Силы были не равны, к тому же солевары не были профессиональными воинами и стали нести потери.