Раб ехал в отдельной клетке без навеса под лучами палящего солнца, и угощали его пока только ударами бича, отчего тот лязгал зубами словно хищник и страшно выл, выражая свою ярость.

Дак с детства был воином и к ударам и тумакам привык. Ещё отец, приучая сына к оружию, частенько награждал мальчишку тумаками. Затем это делали десятники царского войска. Так, что настоящей свободы Децебал по сути не знал никогда. Но свое теперешнее положение он находил совсем неприемлемым. Его душил ошейник раба и вид ненавистных римлян, что гордо шагали рядом с его повозкой.

Нет! Он не станет рабом. Он вырвется на свободу и вернется к своему ремеслу воина и станет убивать римлян. Три дня назад его клетка сильно прыгнула на ухабе, и ряд прутьев треснул. Этого никто из надсмотрщиков не заметил и теперь дак мог, при желании, выломать их.

Децебал решил, что лучшего времени ему не найти. Пришло время для побега, и сейчас это можно было сделать, никого не убивая и не теряя время. Он рванул деревянную решетку, и клетка оказалась открытой.

Вокруг сгущались сумерки, и пленник надеялся, что его никто не заметит в такой суматохе. Он одним прыжком оказался на земле и бросился бежать к видневшемуся неподалеку леску. Там можно затеряться в густой зелени и уйти от преследователей.

Но сегодня был не его день. А может быть верхние боги просто не желали возвращения Децебала к родным пенатам? Может быть, они готовили ему иную судьбу?

Один из охранников увидел выпрыгнувшего раба и метнул в него свой щит. Тот подсек дака, больно резанув его по ногам. Тело раба кубарем покатилось по траве.

– Схватите его! – послышались возгласы за его спиной. – Этого пса так и не обломали голодом! Он по-прежнему норовит укусить и лягнуть хозяина!

– Я бы отсек ему руку, чтобы знал, как бегать, – выкрикнул беззубый надсмотрщик по имени Бал.

Тяжелые сандалии этого варвара стали врезаться в тело Децебала. Бить этот слюнявый подлец умел. Он давно присматривал за рабами. Говорили, что он начал свою карьеру еще на Лаврийских рудниках и прославился редкой жестокостью, чем и вызвал неудовольствие прежнего хозяина. Слишком многих он забил тогда до смерти. А рабов на рудники покупали не для того чтобы убивать. Их, конечно, никто не жалел. Жестокость в обращении с двуногим скотом была характерна для того времени. Войны давали тысячи молодых и здоровых рабов и стоили они не столь дорого. Но и расходовать живой товар просто так хозяева не желали. Потому злобный надсмотрщик и был выброшен с рудников и стал слоняться без работы, пока не попал на глаза Акциану, с которым они познакомились в дрянной таверне для подонков в Афинах, где подавали кислое вино.

– Эй, Бал! – Акциан рукоятью плети тронул надсмотрщика за плечо. – Этот раб куплен не для того, чтобы его покалечить.

– Ты все ещё веришь, что он станет гладиатором? – из беззубого рта летела слюна.

– Не просто верю, а уверен в этом. Этот дак принесет мне много денег. И потому я не желаю, чтобы его калечили. Он мне нужен на арене.

– Разве это настоящий воин? – Бал снова пнул дака. – Дай ему оружие, и я покажу тебе, что это не так.

– Да? – Акциана предвидел хорошее зрелище. – И ты станешь против него один? Да? На вид этот дакиец – настоящий Геракл. С него можно лепить статую этого полубога.

– Один. Дай ему меч, – Бал обнажил свое оружие, короткий меч с широким лезвием.