– С родителями говорил?

– Их уже давно нет.

Угу у у. И что мы имеем в остатке? Не проклятие, простая аллергия, но только в иной ипостаси. Кровь смешана, присуща реакция на полнолуние, но на сознании это никак не отображается. Занимательный представитель.

– Ладно, сейчас разберемся, отчего это все, – протянула я, закатывая рукава и аккуратно приближаясь к неизвестному доселе науке смеску.

Оборотень послушно замер, подняв на меня преданный щенячий взгляд. Прямо потрепать по ушам его захотелось. Я вовремя опомнилась, но все равно протянула руку. Надо было изучить его ауру.

Защита на ауре стояла слабенькая, не магическая, прямо видно, что сам выстраивал. Так что мне не стоило никаких усилий ее обойти. Но только я раскрыла пред собой узор, только всмотрелась в него, как…

– Апчхи!

– Да твою же шавку, – взвизгнула я, отпрыгивая и брезгливо отряхивая вязкую слюну с волос и одежды.

Фу! Ну что за период в жизни то?!

– Прошу прощения, – виновато пробормотал больной, шмыгнул сопливым носом и опустил взгляд.

– За что мне это все?! – простонала я, закатывая глаза.

Оборотень промолчал, видимо, тоже не имея ни малейшего понятия, что же я такого сделала, из за чего судьба от меня отвернулась.

А я отряхнулась от следов чужой аллергии и попыталась вернуться к работе. Ночной гость несколько раз еще порывался оглушительно чихнуть, но изо всех сил сдерживался. Так сильно, что у него даже нос от натуги покраснел.

– Та а ак, – протянула я, находя интересующую нас болячку. Времени на это ушло прилично. Все же я не была лекарем, просто могла взаимодействовать с аурами из за своего рождения. – Угу…

Я разложила его ауру на разноцветные нити, которые то сплетались паутиной, то расходились в разные стороны. По такому узору можно было воссоздать чуть ли не всю жизнь человека. Ну, или любого другого существа, как в данном случае.

Другой вопрос, что почти все умелые маги ставили на свои ауры такие защиты, что от отката можно было спокойно копыта откинуть, если решить ее взломать.

– Вот, вижу, – радостно заявила я, находя нужный этап жизни. – Та а ак. Ага. Вот аллергия. Обычная. Не магическая. Сейчас узнаем на что…

Я прошептала заклинание, сосредотачиваясь на черном пятне, кляксой зависшем на одной из нитей. Перед глазами замелькали картинки возможных возбудителей проблемы. Они замедлялись и замедлялись. Пока прямо передо мной не зависла одна единственная.

Я так долго на нее смотрела, что оборотень вопросительно прижал уши и тихо заскулил. Через секунду взял себя в лапы и, откашлявшись, поинтересовался:

– Ну что, госпожа ведь… Сиара?

– Ну как тебе сказать, – протянула я, наконец понимая, что происходит. А потом расхохоталась в голос, даже слезы из глаз брызнули. – Ты от самого себя чихаешь! У тебя аллергия на шерсть!

По морде оборотня было сложно сказать, что он сейчас думает. А я хихикнула, вытерла выступившие слезы и постаралась взять себя в руки.

– В каком смысле на шерсть? – переспросил оборотень.

О боги, ну что за балбес?!

Я протянула к метаморфу руку, потрепала его по мохнатому плечу. Отдернула ладонь и тут же отскочила, не желая принимать специфический душ из слюней второй раз.

Секунду ничего не происходило, а потом…

– Апчхи! – чуть не разорвав себе пасть, отозвалась эта морда. Шмыгнула носом и обиженно на меня покосилась. – И что делать? Я же не могу побриться налысо?

– Нет, ну а что, в принципе, не такая уж и плохая мысль, – не сдержала я смешка. А потом напоролась на укоризненный взгляд метаморфа. – А что мне тебе еще сказать?

– Вылечи меня, – попросил гость.