К примеру, представим, что на телевидении России выступление любого человека сопровождается сообщением его национальности. Какой бы общегосударственник — русский или татарин — стал бы против этого выступать? Но ведь у нас есть граждане, которые встанут на дыбы и сделают все, чтобы их национальность телезрителям не сообщалась, не так ли? Вот и Каддафи надо было бы плюнуть на это недовольство и ввести эту гласность.

Во-вторых, кланы обязаны вести друг против друга постоянную войну за занятие мест у государственных кормушек. Обратите внимание на тонкость — они обязаны! Но это не значит, что они не понимают пагубность этой войны для них самих, не значит, что они хотят этой войны. Они с удовольствием от войны отказались бы, но не могут: принадлежность к роду требует эту войну вести. По опыту Казахстана скажу (хотя большинство казахов никогда в этом и не признаются), что казахи, особенно главы родов, всегда в душе бывали очень рады, если начальником становился русский. Тогда казахские роды прекращали борьбу друг с другом без ущерба для родовой чести. Главы родов объясняли роду: «А что мы можем сделать, если русский назначает на должности не по признаку принадлежности к роду, а по признаку профессиональных способностей?».

Вот Каддафи и надо было законодательно запретить продвижение по должностям «своих», закрепив этот закон запретом начальникам иметь непосредственных подчиненных своего рода. Для примера, применительно, скажем, к российской армии, это выглядело бы так. Если командир полка чеченец, то командиром батальонов чеченец быть не может. Если командир батальона дагестанец, то командир роты этого батальона дагестанцем быть не может. А славяне, как общегосударственная национальность, были бы как джокер — годились бы в любую комбинацию. Что-то подобное мог сделать и Каддафи, тогда бы ему не пришлось нести потери от предательства «верных сторонников».

Но это не более чем информация к размышлению, на самом деле надо попасть в шкуру Каддафи и в ней думать, что делать. Тут несомненно только одно: у этой проблемы есть решение, а 42 года — это огромный срок.

Кстати, фикцией оказался и единый европейский народ. Мы говорим, что с Каддафи воюет НАТО, а ведь на самом деле (в отличие даже от войны с Сербией) с Каддафи воюют только британские и французские племена. И вот этот откровенный развал НАТО — это что-то новенькое.

Фикция государства

Далее такой же точно фикцией, как и ливийский народ, оказалась славная Джамахирия. Джамахирия как государство немедленно накрылась медным тазом, как только потребовалась не для того, чтобы халявное бабло от нефти распределять, а для тяжелого дела защиты народа Ливии.

Правда, нам, советским гражданам, сильно тыкать пальцем в Джамахирию не приходится, поскольку, если вспомнить, то такой же фикцией оказалась и советская власть. Как только от нее потребовалось не болтать, а реально защитить народ СССР мужеством и умом депутатов, этой суки, советской власти, немедленно не стало. Причем не стало в условиях, которые по опасности и близко нельзя сравнить с теми тяжелейшими условиями, в которые попали депутаты Джамахирии.

И не надо приводить мне в пример Конгресс США как образец демократии — это сборище такой же трусливой и корыстной сволочи, как и депутаты Съезда Советов. Вспомним, как только в Конгресс прислали черную метку в виде пары писем со спорами сибирской язвы, конгрессмены тут же струсили до такой степени, что отказались создавать комиссию для расследования того, кто напал на США 11 сентября. И вину за убийство граждан США конгрессмены свалили на мусульман, совершенно невиновных в данном случае. Делали не то, что от них требовало дело защиты народа США, а то, что потребовали преступные структуры исполнительной власти США.

Конечно, отсутствие государства на территории Ливии не снимает вину с Каддафи, но вы же видите, что проблема не в романтической Джамахирии, а в самом устройстве того, что нам пытаются выдать за народовластие или — в случае с Каддафи — что он пытался сделать народовластием.