Старик постарался запечатлеть услышанное и увиденное в своем сознании и своей памяти.

Нармер ожидал, что принятие им важных решений единолично заденет Скорпиона за живое.

— Поставишь ли ты мне в упрек назначения Старика и генерала? Ни одна из этих должностей не достойна тебя, мой брат! Ты достоин большего!

Скорпион улыбнулся. Несколькими словами Нармер развеял его злость.

— Ты, лучший из воинов, заслуживаешь двух корон! Я не понимаю, почему боги решили по-другому. Может быть, речь идет лишь о кратком периоде времени? Если так, то, когда мое время закончится, верховная власть перейдет к тебе. Власть, путь к которой еще очень долог.

— Разве мы не одержали полную победу? — удивился Скорпион.

— Предок поручил мне пройти семь этапов испытания. Пять я преодолел, остается еще два. А если я не справлюсь? Поэтому, мой брат, не будем расслабляться, пользуясь плодами наших усилий!

— Мы с тобой связаны навеки.

— Четыре знамени, по числу сторон света, — свидетельство того, что Север завоеван, — будут нести передо мной! Мы вместе — ты, царица и я — решим, какими им надлежит быть, дабы возвеличить сущность царского сана.

Солнце было в зените, над землей повисла удушающая жара. Солдаты, крестьяне и чибисы увидели четырех знаменосцев, вслед за которыми шли Старик, Нармер и его носитель сандалий. Процессия направилась к тому месту, где лежали останки верховного военачальника и его офицеров.

На первом знамени — пара соколов, символизирующих Север и Юг; на втором — мешок с плацентой, предвестник будущих суверенов; на третьем — шакал Запада, провожатый монарха на путях потустороннего мира; на четвертом — сокол, воплощение Востока, владетель неба и способности видеть будущее.

Старик, в парике и с гордо поднятой головой, старался держаться с достоинством, хотя на самом деле недоумевал, зачем взвалил на свои плечи такую ношу. Но отступать было поздно. Густые Брови в полной мере наслаждался своим новым статусом, и его бравый вид произвел на зрителей сильное впечатление.

Процессия остановилась напротив десяти обезглавленных тел. Отрезанные головы находились между раздвинутыми ногами покойников. Останки Уаша, Пити и высокопоставленных офицеров-ливийцев положили напротив головного корабля флотилии Нармера.

Когда царь выступил вперед, на нос его корабля опустился сокол. Их взгляды встретились, и лучи света преобразовались в огромную открытую дверь, в проеме которой появилась кобра из Буто, покровительница Нармера. Из ее раздутого капюшона хлынули длинные красные лучи, которые испепелили трупы ливийцев.

Толпа приветствовала явление богини Севера.

Глава клана аистов, которой было поручено руководство всеми оздоровительными мероприятиями, по-прежнему выглядела обеспокоенной. Она знала, что Нармер еще не прошел весь путь, предначертанный Предком, а значит, время радости еще не пришло…

Под руководством Повелителя кремня мастера спешно соорудили простой дворец из дерева и плетней. Никто не сомневался, что скоро монарх распорядится возвести столицу и Севера, и Юга, которая будет совсем не похожа на укрепленный лагерь Быка.

Гильгамеш, художник и скульптор родом из Шумера, преподнес царю удивительный подарок — палетку из черно-зеленого камня, на которой были запечатлены его подвиги. На одной стороне Нармер был изображен в красной короне Севера, на другой — в белой короне Юга. Вместе с соколом и быком он побеждал ливийцев и поражал своей палицей Уаша. Тут же были изображены процессия со знаменами и останки побежденных.