Я медленно поплыл вверх. Агония судорог все еще была свежа в моей памяти, но акула-убийца наступала все ближе и ближе.

За десять футов от дна вельбота я снова остановился. Акула тоже действовала осмотрительно, видимо, помня недавний удар в горло. Она прекратила кружение и застыла на месте, будто опершись на крылья грудных плавников. Мы смотрели друг на друга с расстояния в пятнадцать футов, и я чувствовал, как это огромное синее чудовище напряглось для финальной атаки. Я вытянул руку с копьем и осторожно, чтобы не спровоцировать акулу, подкрался к ней ближе, пока заряд не оказался в дюйме от узких прорезей ее ноздрей в нижней части носа. Я нажал спуск, и акула отскочила назад, почувствовав шок заряда. Затем она в бешенстве описала широкую дугу, а я бросил копье и сделал рывок к поверхности. Подобно раненому льву, которого полученные раны заставляют бороться еще отчаяннее, акула пришла в ярость и устремилась на меня, жадно раскрыв пасть, огромная, как синяя гора. Я знал, что на этот раз ее остановит только смерть.

Достигнув поверхности, я увидел, что Чабби уже ждет меня. Его коричневые пальцы свисали в воду, как гроздь бананов, и в этот момент моя любовь к нему была безгранична. Я поднял руку над головой, предлагая ее Чабби. В те мгновения, когда акула бросилась, чтобы преодолеть последние несколько футов, что разделяли нас, я почувствовал, как пальцы Чабби сомкнулись у меня на запястьях. Затем вода вокруг меня взорвалась брызгами. Чабби изо всех сил тянул меня за руку, а вокруг колыхалась взбудораженная акулой вода. В следующее мгновение я лежал на спине на палубе вельбота, вытащенный прямо из-под носа ужасного животного.

– Какие у тебя милые ручные создания, Харри! – стараясь ничем не выдать своих настоящих чувств, спокойно произнес Чабби.

Я обернулся к Шерри. «А ты о’кей?» – крикнул я, увидев, что она все еще мокрая и бледная, сидит на корме. Она кивнула. Я сомневался, что она была в силах заговорить. Мигом отстегнув ремни акваланга, я сбросил с себя тяжелые баллоны.

– Чабби, приготовь-ка нам что-нибудь сильнодействующее, – крикнул я, снимая маску и ласты, и вглядываясь в воду за бортом вельбота.

Акула все еще вертелась поблизости, описывая в ярости круги вокруг лодки. Она поднялась близко к поверхности, и ее спинной плавник полностью торчал из воды. Я знал, что она без труда может пробить обшивку нашего вельбота.

– Боже мой, Харри, какая она отвратительная, – наконец обрела дар речи Шерри, и мне было понятно, что она чувствует. Я ненавидел отвратительную рыбу еще больше после пережитого, но мне надо было отвлечь ее от прямой атаки.

– Анджело, дай-ка мне нашу мурену и нож! – крикнул я, и он протянул мне холодное склизкое тело. Я отрезал от него десятифунтовый кусок и бросил в омут.

Акула развернулась, чтобы схватить добычу. Она мгновенно проглотила предложенный ей кусок, задев при этом вельбот. Лодка и мы в ней закачалась из стороны в сторону.

– Поторопись, Чабби! – закричал я и подкормил акулу еще одним куском. Она приняла его с готовностью голодной собаки, метнувшись под днище вельбота и толкнув нас снова. Вельбот резко покачнулся, так что Шерри взвизгнула и вцепилась в борт.

– Готово! – крикнул Чабби, и я протянул ему кусок мурены длиной около двух футов. Брюшная полость рыбы была раскрыта, будто сумка.

– Положи внутрь заряд и привяжи его там, – посоветовал я ему, но он только усмехнулся.

– Эй, Харри, а мне это нравится!

Я прикармливал акулу ломтиками мурены, а Чабби аккуратно начинял взрывчаткой кусок рыбы, к которому была прикреплена изолированная медная проволока. Он протянул мне устройство.

– Присоедини все это к цепи, – сказал я, намотав десятки витков себе на руку.