— Понятно, — капитан слегка нахмурился, но тут принесли первое блюдо, и он повеселел. — Угощайтесь. Надеюсь, вы не очень огорчились из-за того, что я сам, не спрашивая вас, сделал заказ?

— А что нам огорчаться? В России ко всему приходится привыкать, — съязвила Тори.

Обед прошел в молчании. Когда с последним блюдом было покончено и тарелки унесли, капитан спросил у своих гостей:

— Ну как? Понравился обед?

— Вполне, — ответил Рассел, бросая кусок сахара в стакан с крепким чаем.

— Вот и прекрасно. Думаю, все мы чувствуем себя лучше после еды.

— Не уверен насчет всех, — сказал Рассел.

— Мистер Слейд хочет сказать, — поспешила объяснить Тори, — что мы несколько озадачены. Вы чего-то от нас хотите, это ясно, но мы и понятия не имеем о том, чего именно.

— Хорошо. Мы провели вместе какое-то время и сейчас, немного узнав друг друга, могли бы побеседовать.

— Смотря о чем беседовать. Может, и не стоит, — заметил Рассел.

Капитан посмотрел на него долгим взглядом, словно решаясь на что-то; вытащил носовой платок и, вытерев вспотевший лоб, наконец сказал:

— Доверие — вот что важно. Я не знаю, могу ли я вам доверять.

Рассел, пивший в этот момент чай, от этих слов поперхнулся и закашлялся, а Тори уставилась на капитана так, словно он у нее на глазах сошел с ума.

— Я что-то не то сказал? — удивленно обратился капитан к своим гостям.

— Не прикидывайтесь, — заявила Тори.

— Вы, капитан, самый потрясающий экземпляр из всех русских, которых я когда-либо встречал, — ответил Рассел.

— Что ж, я принимаю ваши слова как комплимент.

— Вы раньше говорили о каком-то предложении с вашей стороны, — напомнила Тори.

— Вы можете пообещать мне, что выслушаете меня до конца?

— Говорите, — ободрил Рассел. — Что за предложение?

— Э-э, я предлагаю обменяться некоторой информацией.

— Что ж, но ты будешь говорить первым, Иван, — сказал Рассел.

— Рассел! — возмущенно вскричала Тори.

— Оставь, Тори, — осадил ее Рассел, — ты разве забыла, где мы находимся? В стране, где человеку выносят приговор раньше, чем предъявляют какие-либо обвинения. Все, что мы скажем или сделаем, начиная с настоящего момента, будет использовано против нас, и мы окажемся в приятном местечке вроде того, что находится здесь неподалеку. Начать разговор с этим... господином равносильно самоубийству. Все равно что ступить в зыбучий песок. Он такой же чокнутый, как Дэффи Дак.

— А кто такой Дэффи Дак? Тоже клоун? — поинтересовался капитан.

Тори рассмеялась, потом сказала:

— Нам нечего скрывать, и я хочу, чтобы вы хорошо себе это уяснили. Капитан кивнул.

— Далее, — продолжала Тори, — ни я, ни мистер Слейд не знаем, стоите ли вы нашего доверия.

— Тори, ради Бога... — вмешался Рассел.

— Мне кажется, я вас понимаю, — сказал капитан голосом, в котором послышалось облегчение.

— Давайте не будем ходить вокруг да около, — сказала Тори и положила руки на стол ладонями вверх. — Продолжайте, капитан.

— Я хотел бы сделать вам предложение, но не здесь.

— Где?

— В одном месте, на Ленинских горах.

— Но, капитан, постарайтесь взглянуть на ситуацию с нашей точки зрения.