— Убирайся вон! — раздался крик. Видимо, он исходил от обезьяны.

Рядом с обезьяной стояла еще одна скамейка, пустая. Перешагнув через крокодила, Эрвик уселся на нее и осторожно поставил котелок рядом с собой.

— Убирайся! — вновь завопил тот же голос.

Эрвик покачал головой.

— Никуда я не уйду, — сказал он.

Все четыре паука вылезли из своих углов, шлепнулись на пол и, устремившись к юноше-Скизеру, стали ползать вокруг него, угрожающе раздвинув клешни. Эрвик даже и не смотрел в их сторону. Огромная черная крыса взобралась прямо на Эрвика и перебежала с одного плеча на другое, оглушив его пронзительным визгом. Он и глазом не моргнул. Красно-зеленая ящерица сползла с подоконника и, приблизившись к Эрвику, стала изрыгать на него пылающую жидкость, но Эрвик смело смотрел на нее, не отводя глаз, и пламя не коснулось его.

Крокодил размахнулся хвостом и мощным ударом скинул Эрвика со скамейки. Скизеру удалось удержать котелок, чтобы он не опрокинулся. Юноша поднялся на ноги, стряхнул рогатых жаб, которые ползали у него по всему телу, и уселся обратно.

После первой атаки все чудища замерли, словно ожидая дальнейших приказов. Старая серая обезьяна продолжала вязать, не глядя в сторону Эрвика, и юный Скизер оставался сидеть на прежнем месте. Он ждал новых нападений, но они не последовали. Так прошел целый час, и Эрвик уже начал нервничать.

— Что тебе надо? — спросила наконец обезьяна.

— Ничего, — отвечал Эрвик.

— Этого добра ты можешь иметь сколько угодно, — сказала обезьяна, и все диковинные обитатели комнаты залились диким хохотом.

Вновь воцарилось молчание.

— Ты знаешь, кто я такая? — спросила обезьяна.

— Наверное, ты — Рира Рыжая из рода Юкуку, — ответил Эрвик.

— Если ты такой всезнайка, то тебе должно быть известно, что я терпеть не могу чужаков. Твое присутствие в моем доме действует мне на нервы. Разве ты не боишься моего гнева?

— Нет, — ответил юноша.

— Ты намерен повиноваться мне и уйти из моего дома?

— Нет, — ответил Эрвик. Его голос звучал так же спокойно, как и голос самой Юкуку.

Обезьяна некоторое время молча вязала, потом заговорила снова.

— Любопытство погубило многих. Видно, ты каким-то образом узнал, что я занимаюсь колдовством, и решил прийти сюда из любопытства. Тебе, наверное, сказали, что я никому не причиняю зла, и потому ты так дерзко не подчиняешься моим приказаниям и не уходишь отсюда. Ты пришел сюда поразвлечься и надеешься, что тебе удастся подсмотреть кое-какие колдовские приемы и это тебя позабавит. Ну что, верно я угадала?

— Что ж, — произнес Эрвик, прикинув в уме странные обстоятельства, которые привели его в это место, — в чем-то ты права, а в чем-то не совсем. Мне говорили, что ты занимаешься магией только для собственного развлечения.