Лера молча кивнула.

– Итак. Тебе не нравится учиться в школе. Поэтому ты хочешь школу закрыть. Для чего натравливаешь на нее чиновников по надзору. Ты помнишь номер своей школы? 1102! Ты думаешь, это просто цифры? Нет, родная, это почти порядковый номер. В Москве больше тысячи школ. Меня несколько обескураживает не то, что ты донесла на работников снабжения, а несоизмеримая с конечной целью масштабность твоих действий…

– Если даже из-за этих сырков школу не закроют, меня все равно выгонят, – перебила его Лера. – Так или иначе, я в эту школу больше не попаду. А в другую вы меня устраивать не будете. Далеко ездить. До ближайшей школы пять остановок на троллейбусе, возить меня некому, вот и получается, что я все сделала правильно. Подумай хорошенько. Мне девять лет. Так?

Папа посмотрел на серьезное лицо дочки, засомневался было, потом посчитал и кивнул: девять.

– И я уже получила самое начальное образование, – продолжила Лера. – За три года по программе для шестилеток. Меня после собеседования сразу приняли во второй класс. Знаешь, почему?

– Конечно, знаю, – с досадой ответил папа. Досада появилась из-за того, что разговор уходил в сторону от обрисованной им проблемы. – Потому что ты умная и сообразительная девочка, с трех лет читаешь, знакома с двумя иностранными языками…

– Нет, – многозначительно заметила Лера. – Потому что вы меня хорошо подготовили. Я подумала – почему бы мне и дальше не учиться дома?

– Исключено, – категорически заявил папа. – Отложим этот разговор до утра. Ты выспись, а утром, пока мы с мамой не встанем, подумай над физиологией проблемы. Ты не инвалид, слава богу, тебе незачем переходить к домашнему обучению и терять тем самым навыки выживания и личностного становления в коллективе.

– Мам! Пап! – монотонным голосом повторяла и повторяла она, пока зачумленные сном родители не сели, покачиваясь, с закрытыми глазами.

– Антоша укусил Артиста за лапу. Чем промывать?

– Промой ему рот марганцовкой, – пробормотала мама Валя и упала на подушку.

– Артисту чем лапу промыть? Он хромает.

– Антоша хромает? – папа Валя открыл глаза.

– Ты проснулся? – уточнила Лера. – Я уже подумала над физиологией.

– Молодец, иди еще подумай, – пробормотала Валентина.

– Я не могу ходить в школу и вообще не могу долго находиться в большом количестве людей, – заявила Лера.

– Почему? – Папа Валя посмотрел на нее измученными глазами.

– Потому что они воняют.

В спальню вошел Антоша и, пыхтя, долго протаскивал сквозь прутья детской кровати плюшевого дракона. За ним пробрался Артист. Повизгивая, он влез на кровать к взрослым и затаился.

– Кто воняет? – спросила Валентина.

– Все люди воняют, – уверила ее Лера.

– Давай без утреннего экстремизма, ладно? – скривился папа. – Употреби синонимы.

– Все люди плохо пахнут, – употребила синоним Лера.

– А теперь обрисуй проблему с учетом осознания своего места в социуме. – Валентин сел, свесил ноги и попытался достать халат из кресла.

– Все люди пахнут по-разному, и я пахну, мой запах тоже может для кого-то вонять. – Лера подала ему халат. – Но многие ведь просто ничего не замечают, а я слышу запахи, и мне от них становится плохо.

– Какой кошмар… – пробормотала Валентина, натягивая на голову одеяло.