– В отель, – кивнул Паршин.

В новостях почему-то не указали точное место падения и количество жертв. Фраза «Есть жертвы» оставляла шанс, что кто-то все-таки выжил. Паршин вдруг понял, что он даже точно не знает, сколько человек летело на самолете. Два летчика – наш и французский, и его, Паршина, лучший друг, можно сказать правая рука и голова, Грановский. И еще его, Паршина, жена Маша, которая, правда, не отзвонилась, а потому неизвестно, успела ли она на этот самолет. А еще, едва ли не самое главное, на этом самолете собирался прилететь в Минск сам Протасов, один из влиятельнейших российских олигархов. Он забронировал себе номер на неделю и летел сюда не только расслабиться, но и встретиться с кем-то из зарубежных партнеров. На парижском салоне он сам хотел приобрести себе этот самолет, но Паршин его опередил. И тогда Протасов заявил французам, что готов оплатить изготовление машины на заказ. Он, конечно, собирался использовать «Эльфа» не для перевозок, а сугубо в личных целях. Поэтому месье Перен сам предложил ему несколько модифицировать самолет и, главное, сделать более комфортным, а точнее, шикарным салон. Так, чтобы в полете можно было и отдыхать, и вести переговоры. Паршин про себя сразу отметил, что ему месье Перен ничего подобного не предлагал. У француза был просто-таки нюх на деньги и на тех, кто может себе позволить ими сорить. И если Паршин все, что зарабатывал, старался вложить в дело, Протасов уже дошел до той стадии, когда изрядную часть можно потратить на себя любимого. Он, с подачи месье Перена, сам напросился полететь в Минск на «Эльфе», чтобы оценить машину, как говорится, в деле.

– Что-то случилось? – спросил Алексей, когда они отъехали от дома Марго. – Вы прямо сам не свой.

– Еще не знаю, – покачал головой Паршин, достал мобильный и перезвонил сначала Грановскому, потом Маше, потом Перену. Все они были недоступны.

На мгновение задумавшись, Паршин взял смартфон, вышел в Интернет и попытался найти информацию о потерпевшем крушение под Минском самолете.

К сожалению, ничего нового он не нашел. Количество жертв не уточнялось. Единственное, что несколько успокоило Паршина, – это то, что упал самолет в безлюдном месте.

Всякий другой в этой ситуации больше всего переживал бы из-за гибели жены и друга. Но Паршин, сам себе боясь в этом признаться, прежде всего тревожился из-за страховки. Он попросту не успел застраховать самолет. И теперь вместе с машиной сгорели все выложенные за нее деньги. А если он не найдет сейчас месье Перена, то его затаскают по судам.

– За нами хвост, – как-то совсем некстати сказал Алексей, резко притормозив.

– Что? – переспросил Паршин.

– Я говорю, что за нами хвост. Вишневая «ауди». Я ее заметил еще во дворе, у подъезда того дома, где вы были. Мне даже показалось, что, когда вы вышли, сидящий за рулем пацан сделал несколько снимков… – не скрывая тревоги, продолжил Алексей.

– И что это значит? – спросил Паршин, наконец осознав смысл сказанного.

– Значит, что вами здесь кто-то весьма активно интересуется.

– И что тебе подсказывает твоя интуиция? – спросил Паршин, зная, как иногда точно Алексей умеет просчитывать события. – Кто так активно может мной интересоваться?

– Учитывая, что вы были у женщины, это или ваша жена, или ее муж… – пожал плечами Алексей, продолжая следить за вишневой «ауди», которая обогнала их и тоже притормозила.

– А ты-то откуда знаешь о муже? – удивился Паршин.

– Мой профессиональный долг знать даже чуть больше, чем знаете вы.

– Понятно… – растерянно проговорил Паршин и напомнил: – Но нам не мешало бы поскорее добраться до отеля.