Севу он растолкал. Тот вскочил как ошпаренный и схватился за револьвер, лежащий за поясом. Мужик спал на животе, гость не видел у него оружия и попросту не принимал его всерьез.

– Тихо, тихо. Я поговорить пришел. Ты же сейчас шума наделаешь, а в саду пол-улицы в домино режется. Хочешь в каталажку загреметь? Уйти-то некуда. А тут такое тихое местечко. Живи и радуйся.

– Ты кто?

Филипок подошел к Севе и без особых усилий забрал наган.

– Я тот самый человек, которого ты меньше всего хотел видеть. Или ты думал, что, цапнув чужие деньги, тебе это сойдет с рук?

Только сейчас Сева понял, что лишился оружия. С таким парнем ему не совладать. Нужно выкручиваться иначе.

– О каких деньгах ты говоришь? У меня гроша ломаного нет за душой.

– Какой же вы глупый народ. Пачка сторублевок валяется на тумбочке. Ты бы банковскую ленточку оторвал. И еще, зачем парня в обменник послал? Тут ни у кого таких денег нет. Тебе даже в Париже не в каждом магазине пятисотку разменяют. Что скажешь?

– Ничего не знаю о валюте. А мешок рублей взяли. Они друга моего убили. Так, за здорово живешь. Вышли из банка, двух полицейских уложили и моего дружка за компанию. Я за машиной спрятался. Ну а потом нагнал гадов.

– И задушил голыми руками.

– Автомат у меня был. Под сиденьем прятал.

– Ну и сколько вас таких, кровожадных умников?

– Я да паренек. Так, молокосос. Сын убитого дружка. Он и ходил деньги менять. Ты с ним что-то сделал?

– Удрал твой паренек. Привел меня к тебе и удрал. Думаю, и чемоданчик с собой прихватил. Не тебе же оставлять, если ты такой лох.

Сева вздрогнул, чем себя тут же выдал.

– Ладно, давай так. Бабки пополам, и разбегаемся.

Филипок усмехнулся:

– Достойное предложение. А на кого валить будем? Я же должен оправдаться перед теми, кто меня послал за деньгами.

– Мальчишку Мариком зовут. Фамилию не помню. Он из Москвы. Себе он деньги не оставит. Будет искать Бориса Байчера и Егора. Их машина следовала за нами, но связи с ними нет. Я все телефоны и рацию в реку выбросил. На память не помню. Но у них прицеп с лодкой. Мини-яхточкой. Фамилии Егора тоже не знаю. Это все.

Про Леру Сева промолчал. Да и про остальных не очень-то беспокоился. Он был уверен, что все сели на поезда и разъехались в разные стороны. Им досмотры не страшны. А яхту бросили. Ищи теперь ветра в поле.

– Ну что сидишь-то? Тащи деньги, делить будем.

– Смотрю я на тебя, приятель, и не верю тебе.

– Думаешь, это имеет какое-то значение, дружок?

Филипок достал из кобуры под пиджаком пистолет «Стечкина» с накрученным глушителем.

– А теперь что скажешь?

– Я не двинусь с места. Чемодан под домом у крыльца. Забирай и сваливай.

Филипок выстрелил. Раздался тихий хлопок, будто кто-то ударил в ладоши. Пуля вонзилась Севе в лоб и выскочила из затылка, забрызгав обои.

Денег под домом не оказалось. Обыск в доме тоже ничего не дал. Надо искать мальчишку. Хитрый волчонок. Но куда он денется? Они же не местные, лазеек не знают.

Филипок как пришел незамеченным, так и ушел.

5

Больше всего Фаину беспокоило, что господин Точилин не захочет с ней разговаривать или, того хуже, просто ее убьет. Не сам, разумеется. В его распоряжении хватало людей, выполняющих черную работу. Она пришла в банк «Восход» в начале рабочего дня. Точилин в это время дня был не очень занят и принял приятную даму, посчитав ее богатой клиенткой. Все же браслет с изумрудами и бриллиантами, а также серьги и кольцо из того же гарнитура о многом говорили. А в камешках банкир разбирался неплохо.

– Я к вам по делу, Игнат Аркадьевич.