Она ударила в круглое лицо Офелии с таким звуком, с каким молоток раскалывает спелый арбуз. Офелия замычала от удара и упала на колени. Из носа у нее потекла кровь, в глазах потемнело от боли. Она пристально посмотрела на Джулию и на то, что появилось за ее спиной.

В отчаянии Офелия вскрикнула, закрыв лицо руками.

Выражение лица женщины, кровь, спутанная мокрая масса ее волос, грязная вода — все стало видно как днем. Джулия смогла разглядеть ее, потом она медленно повернулась.

Позади засветились яркие, пронизывающие лучи прожекторов двух катеров. Один катер с красным фонарем на носу медленно разворачивался, другой, более старый и обшарпанный, шел следом. В свете прожектора второго судна виделась высокая плотная мужская фигура.

Мокрая, запыхавшаяся Джулия ждала приближения Рея.

Никогда еще не было такого необычного вечера, как этот. Конечно, как всегда в таких случаях, лодочный клуб был украшен увеличенными рекламными плакатами, стояли обитые тканью директорские кресла и раскладные металлические стулья с пластмассовыми сиденьями, но на этом сходство кончалось.

Лодка, использованная в съемках фильма «Болотное царство», стояла на подмостках в центре комнаты. Она была наполнена колотым льдом, в котором с одного края охлаждались бутылки пива и вина, а с другого — открытые наполовину устрицы. Роскошные запахи кушаний из рыбы, моллюсков, крабов смешивались, с ароматами копченых колбас и жареных индюшачьих ножек. Длинный стол был заставлен большими плоскими тарелками с вареными креветками, жареными лягушачьими ножками, сыром, рулетами из крабов, салатами из помидоров, французскими булочками и разнообразной вкусной выпечкой.

На импровизированной эстраде с одинаковой легкостью и весельем оркестр играл рок-н-ролл, местные и западные мелодии. У солиста была хорошая звуковая система и приятный голос, а исполнение он сопровождал шутками и остротами.

Но главное было в публике. Члены лодочного клуба пришли в полном составе со своими женами, сыновьями, дочерьми и друзьями детей. Они привели тетушек и дядюшек, племянниц и племянников, двоюродных братьев и друзей. Все специалисты пришли с семьями. Многие принесли с собой еду, никто не жаловался на отсутствие аппетита. Напитки лились рекой, раскаты смеха становились все более громкими и продолжительными. Шарканье танцующих ног на эстраде ритмически дополняло игру оркестра.

Душевное тепло, вот в чем было главное отличие. Душевность, человечность, наслаждение простыми удовольствиями жизни — вот что такое товарищество друзей. И съемочная группа нырнула в эту атмосферу, как в ванну с шампанским. Они ели, пили и болтали с незнакомыми им прежде людьми. Они вспоминали забавные истории, происходившие во время съемок, пели песни и даже не фальшивили. Они флиртовали, сходя с ума от случайного взгляда темных глаз и лукавой улыбки. Они пытались танцевать и не могли угнаться за быстрым ритмом местного танца каджунов. Но все же они старались.

Грусть, неизбежная при расставании, пришла позднее. Она вошла в сердце каждого, когда уже были произнесены речи с благодарностями за гостеприимство и совместную работу и после того, как Вэнс, Мадлин и Саммер рассказали, как им понравилось и как жаль прощаться. Джулия начала говорить с комком в горле и честно призналась, что никогда не забудет проведенные здесь дни. Затем она передала слово Буллу.

— Я не мастак говорить, но чувствую, что этот фильм, это место, время, проведенное здесь, было особенным. Мне надо добавить еще одно, в память о трагедиях, происшедших с нами. Это старый тост, но он мне нравится, он и емкий, и не слишком длинный.