Тем не менее ей хотелось проверить правдивость рассказа Офелии. Проходя мимо вагончика Мадлин, она заметила актрису, прислонившуюся к косяку двери. На ней был элегантный длинный пеньюар тридцатых годов, белые пижамные шаровары, охватывающие ее роскошные щиколотки; голова была обмотана белым тюрбаном, на губах блестела ярко-красная помада. Выражение ее лица стало недовольным, когда она увидела у реки Рея. Новый технический директор находился на лодочной пристани, занятый тем, что учил Вэнса и Саммер особым приемам в ловле рыбы. Очевидно, он отклонил приглашение на аристократический завтрак.

— Офелия либо очень глупая женщина, либо скандалистка, — сказала Мадлин, скривив губы, когда Джулия повторила ей услышанное от своей ассистентки. — Иначе зачем она прибежала к тебе со сплетнями о нашем новичке, если только, конечно, она не хотела ввести тебя в заблуждение. Думаю, это возможно. Офелия всегда тебя ревновала.

— Ревновала? Офелия? — Джулия подняла брови и слегка улыбнулась. — Я и представить себе не могла.

— Перестань. У тебя есть все, о чем она мечтает: внешность, ум, тонкая талия, не говоря уже о поддержке тебя Алленом в качестве директора и шумихи вокруг фильма. Как же ей не ревновать?

— Она любит свою работу, да и не в ее характере такое занудство.

— Думай, как тебе нравится, но она определенно ревнует тебя к Рею.

В том, что Мадлин говорила о людях, в особенности, о женщинах, всегда ощущалась какая-то горечь. После стольких лет борьбы за «жирный кусок» — выгодную роль, стольких лет стараний удержаться наверху, она рассматривала женщин как естественных соперниц. Джулия знала, что лучше не спорить с ней.

Зацепившись за последние слова актрисы, Джулия спросила:

— То, что она говорила о нем, правда?

Мадлин заправила выбившуюся прядку волос под тюрбан.

— Конечно, правда, дорогая. Я никогда не ошибаюсь в мужчинах, Как только я увидела его здесь, тут же поняла, кто он такой; мне на него указали в Новом Орлеане несколько недель назад. Он сопровождал свою бабушку в шикарный ресторан под названием «Версаль».

— Ты никогда не говорила об этом.

— Откуда мне было знать, что тебе это интересно? Ведь у тебя есть Аллен.

Ее слова были слегка вызывающими. Джулия улыбнулась:

— Просто это кажется мне любопытным. Двойная жизнь.

— Не знала, что это так называется. Ему действительно не нравится говорить о себе. Представляешь? Я восхищаюсь его манерой после того, как столько лет была окружена актерами, старающимися запечатлеть каждую минуту своей жизни. А твое мнение?

— Я не знаю. Меня не особенно волнуют тайны.

Мадлин открыла было рот для ответа, но слова ее потонули в крике. Кричала Саммер, там, у воды. Звук был пронзительный и громкий, но скорее он выражал истерику, нежели боль. Джулия быстро обернулась и увидела, как девочка швырнула на землю спиннинг и стала прыгать на месте, вцепившись себе в волосы.

Вэнс отпрянул в сторону, качая головой. Рей же стоял не шевелясь и смотрел на Саммер. Заметив, что тот не трогается с места, она заорала еще громче, потом рванула вперед и принялась топтать спиннинг.

Рей молниеносным движением схватил Саммер за плечи и, удерживая ее на месте, стал говорить что-то отрывистыми фразами. Что он говорил, не было слышно, но Саммер неожиданно перестала кричать. Она вырвалась из рук Рея и, развернувшись, побежала к вагончику, в котором жила вместе с матерью.

Джулия кинулась ей наперерез и схватила Саммер за руку.

— В чем дело? — озабоченно поинтересовалась Джулия. — Что случилось?

Саммер обернула к ней искаженное от злости и боли раненого самолюбия лицо.