— Вы правы. Я сама думала об этом как о нежелании болезненного сознания верить тому, что любовь прошла. Но то, что вы говорите, добавляет чувствам героев новый оттенок. Я хотела, чтобы камера отключилась после нескольких поцелуев и начала раздевания, но, может быть, нужно пойти дальше.

— Я думал, вы собираетесь показать любовную сце-ну полностью.

Она пожала плечами.

— Любовная сцена может быть изображена так, что все понятно с первого взгляда, например, когда тела под одеялом, а потом камера показывает, скажем, поднимающиеся волны или падающие пальмы.

— Я думаю, что с телами, которые сплетаются, не очень получится, — сказал Рей, еле сдерживая улыбку. — Ведь заниматься любовью под водой — дело весьма не-легкое.

— Да? — вопросительно произнесла она, подняв брови и стараясь не обращать внимания на то, что слегка краснеет.

— Да, лучше быстро дать какую-нибудь панораму.

— Я думала о кувшинках, которые плавают на поверхности воды, — ведь они, кажется, символизируют плодородие?

— Могут также пригодиться цветы лотоса. Из лотоса родился Будда.

— Особенно хорошо они будут выглядеть в лунном свете.

— Вдохновение, — проговорил он, почему-то немного запнувшись.

Она посмотрела в его глаза, в которых появились веселые искорки.

— Это серьезно, — возразила она.

— Я знаю, — он встал и начал собирать кофейные приборы. — Я сам думал об этом.

— И еще к вопросу о хороших сценах и серьезной цели. Я заметила, какие закаты здесь на реке. Они такие яркие, такого необычного цвета.

— Прямой результат загрязнения воздуха химическими заводами, расположенными на другом берегу, — заметил он.

— Я этого не знала. Но все же я бы хотела это как-то использовать. Может быть, показать в виде заставки старого Джо в пироге с шестом на фоне заката? Настроение мирное, даже ностальгическое. А потом Жан-Пьер на своем ялике с сумасшедшей скоростью отправляется в Новый Орлеан за своей дочерью. Как вы думаете, старый Джо подойдет для этого?

— А почему нет? — ответил Рей, моя чашки. — Его можно заполучить на несколько недель, увлечь идеей стать актером. Хотя не знаю, сколько денег он запросит за свою пирогу, если поймет, как это для вас важно.

— Я буду иметь это в виду, — сказала она сухо.

Джулия свернула свои записи, запихнула их в карман юбки и помогла Рею с уборкой. После этого она, пожелав ему спокойной ночи, ушла в свою комнату и легла спать.

Но ей не спалось. Она привыкла пить кофе, но не такой крепкий и не в такой поздний час. Джулия стала просматривать свои записи, кое-что исправляя и уточняя. Наконец, она их отложила. Сначала она решила почитать, но, передумав, решила принять душ. Волосы на голове давно высохли, но были в полном беспорядке. Не глядя в зеркало, она сняла рубашку, юбку, белье и включила воду.

Ванна с душем была отделена от помещения легкой нейлоновой занавеской. Мыло тетушки Тин пахло английской лавандой. Это был густой и приятный запах. Мыло давало обильную пену, и Джулия с удовольствием намыливала волосы, а потом смывала пену, массируя лицо. Она растягивала удовольствие, стараясь вместе с речной водой смыть и все воспоминания.

В это время она услышала стук, но подумала, что ей послышалось. Она выключила воду и, высунувшись из-за занавески, чтобы взять полотенце, спросила:

— Кто там?

— Инспектор пиявок, — услышала она в ответ. Это был Рей. В его голосе слышались нотки юмора и что-то еще, отчего у нее по спине пробежал холодок.