— А, так у тебя ещё и оружие разговаривает… — закатил глаза Бронников. — У тебя трусы часом не говорящие?

— А не должны? — изобразил я удивление, а Таня разразилась громким смехом.

— Народ, вам не кажется, что сейчас немного не то время и место, чтобы шутить? — слегка опасливо вклинился в наш разговор Миша.

— Да пусть, — высказался Бронников. — Наоборот, такое немного снимает стресс и выпускает пар, иначе чайник свистеть начнет.

— В-всё закончилось? — из кустов высунулась кицунэ и опасливо закрутила головой. — Т-точно?

— Точно-точно. С ними разобрались.

— Ух… Хорошо. А то это было так страшно, что я спряталась. Да и вообще, не думаю что вам стоило давать мне эту штуку, — она подняла и показала пистолет. — Я всё равно не умею ей пользоваться.

Пока мы болтали, солдаты проверили транспорт. Из плохих новостей — одна машина пришла в негодность. Несколько пуль попали в бак и пробили его. А вот второй грузовик был в целости и сохранности, так что в него мы и поспешили загрузиться.

За руль сел один из бойцов Ворошиловой, сама же она сейчас вместе со Степановым руководила второй группой, и я чувствовал за собой небольшую вину за то, что никому не сообщил о Хагготте. Вернее, решение, что это должно остаться тайной, принадлежало Хладнокровию и его ближайшим советникам, а меня просто поставили перед фактом.

Ладно, это не так страшно. Их миссия— уничтожить семя Инферно, как впрочем и моего отряда. Хагготт же — это лично моя проблема, которой я займусь персонально. Остальные в случае чего смогут продолжить операцию без меня.

Машина тронулась в путь, и Цукимару вместе с Таней на пару укрыли нас чем-то вроде маскирующего полога. А потом впереди показался не то блокпост, не то небольшой поселенный пункт, и самое неприятное, что нам так или иначе придется проехать через него. Ну либо останавливаться и пилить пешком через лес.

— Дима, что будем делать? — спросила Таня. — Пробиваться с боем?

— Нет, у меня есть идея получше, — ухмыльнулся я. — Все в кузов. Таня, ты за рулем. Сможешь создать маску, как эта? — я показал на ту, что так любил использовать для своих похождений в инкогнито. Сейчас, после того, как Чернова, который только-только обрел имя и обязанности, раскрыли, я ей почти не пользовался.

— Да.

— Отлично, тогда подыгрывай. Ты же вроде мечтала стать актрисой в детстве?

— С чего ты взял?

— Да так, в голове вдруг всплыло, — и действительно всплыло. Что-то из обрывков памяти настоящего Старцева.

— Тебе показалось, — она довольно забавно надула губки.

— Неважно. Цукимару, сделай их невидимыми. Всех. Справишься? — спросил я, дождавшись момента, когда все члены нашего отряда окажутся внутри кузова.

— Ну… Они близко… Но им придется меня коснуться.

— Отлично! А теперь все дружно лапаем Цукимару!

— ЧТО?! — воскликнула лисица. — Пощади меня, я же твоя жена…

— А, ну да. Тогда осторожно трогайте Цукимару, но если кто полапает её за грудь, сломаю руки. Ясно?

— Нервничаешь? — спросила Таня, заметив мой внезапный прилив остроумия. Как-то в последнее время не до этого было, а тут само прорывалось.

— Может самую малость. Давай уже за руль, мисс упругая попка. Цуки, они все ещё видимы!

— Ох… Да стараюсь я… Стараюсь. Их слишком много, вот будь у меня четыре хвоста.

— Я знаю, как тебе можно поставить четвертый хвост, и тебе это даже понравится!

— Дима! — воскликнула Таня уже с водительского места.