— Я буду откровенен с вами, мистер Скотт. Я зарабатываю приличные деньги, вкладывая капитал в киноиндустрию. Последний фильм мистера Дженовы провалился, его финансисты отвернулись от него. Ни один банк не соглашается иметь с ним дело. Я — единственный человек, который решился финансировать его фильм. Для съемок «Девушки из джунглей» мы образовали корпорацию, в которую он вложил все, что имел: сто тысяч долларов. Я авансировал остальные триста тысяч, но предусмотрительно включил в контракт пункт, согласно которому все права на фильм переходят ко мне, если бюджет картины будет превышен на три процента. Вы понимаете: мне выгодно, чтобы фильм превысил бюджет.

Старый пират! Превышение бюджета лишает Дженову всяких прав на фильм, и всем начинает заправлять Бондхелм.

Теперь мне стали понятны отчаянные усилия студии «Луи Дженова продакшн» снизить расходы. И еще одно стало ясно: мне опротивел Питер Бондхелм.

— Иными словами, я должен повесить убийство на кого-то из съемочной группы, не так ли? За две возможно ничего не стоящие акции я отправлю кого-то в тюрьму и провалю бюджет «Девушки из джунглей».

Он ничуть не смутился:

— Все не так, мистер Скотт. Вы установите, кто виновен. Просто мне кажется очевидным, что убийца — один из сотрудников студии «Дженова продакшн». — Он помолчал и снова вытер пот с лица. — Я скажу так: в любом случае, если вы остановите съемки... или будете вынуждены остановить их... и это пойдет мне на пользу, вам будут причитаться дополнительные акции.

Этот скользкий сукин сын пытался моими руками помешать съемкам. Я встал, швырнул бумаги ему на колени, повернулся и направился к выходу, но он закричал мне вдогонку:

— Мистер Скотт! Вы меня не поняли. Пожалуйста. Я просто был с вами чрезмерно откровенен. Пожалуйста, не думайте, что я хочу принудить вас к каким-то незаконным или аморальным действиям. Вы можете... действовать так, как вам заблагорассудится.

Я вернулся к креслу, в котором он продолжал сидеть. Видимо, он не мог из него встать без посторонней помощи. Я решил внести ясность:

— Теперь выслушайте меня, приятель. Я прервал чудесный вечер, чтобы приехать к вам, потому что надеялся получить вполне законные предложения. Я и близко не подойду к сомнительному делу, даже за все ваши проклятые акции.

Он притих и, видимо, был согласен на все. В результате мы договорились, что я буду вести дело по-своему. В заключение я спросил:

— Почему вы выбрали меня? Ведь существует уйма других детективов, и некоторые из них возьмутся за любое сомнительное дело.

Он прочистил горло, обдумывая ответ.

— Насколько я знаю, вы знакомы с несколькими сотрудниками Дженовы. Вы даже находились в доме мистера Эванса сегодня вечером. Все это очевидно дает вам преимущество по сравнению с другими, кого я мог бы нанять. Еще могу добавить, мистер Скотт, что ваша превосходная репутация широко известна.

— Позволю себе еще один вопрос. — Я немного подумал и слегка расширил рамки моего вопроса в попытке выведать побольше. — Информация об убийстве Зои еще не попала в газеты и на радио; откуда вы все так быстро узнали?

Он снова качнул головой влево и вправо:

— Нет. Вас это не касается.

Продолжив свои бесполезные попытки еще пять минут, я подвел итог:

— Хорошо. Но имейте в виду: я берусь за это дело, буду отрабатывать любую версию, какую сочту нужной, и докладывать вам. Но это абсолютный предел. Я буду действовать так же, как при расследовании любого другого дела. И за три акции.

Еще пять минут переговоров, и я вышел за дверь, имея клиента и три акции фильма «Девушка из джунглей».