Она заговорила елейным тоном:

— О каком деле вы говорите, мистер Скотт? Я уверена, что ваше имя не упоминается в моей колонке... Грязной колонке, как вы изволили выразиться.

Я мертвой хваткой сжимал «Крайер» с ее статьей и сейчас положил газету перед ней, чтобы подтвердить сказанное мною. И тут я понял, что мое имя в статье действительно не упоминалось.

Заметив мое колебание, она самодовольно ухмыльнулась, а я продолжал напирать:

— Разве не очевидно, о ком вы говорите?

— О ком, мистер Скотт? Скажите мне, о ком я говорю?

— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду!

Она явно решила преподать мне урок грамматики. Мне казалось, что мой череп вот-вот расколется от ярости. Сделав вдох сквозь крепко стиснутые зубы, я сказал как можно тише и спокойнее:

— Послушайте, вы же знаете, что это я — тот, кого... кому... черт бы вас побрал!

Она была просто на верху блаженства. Мне очень редко приходилось бывать в ситуации, в какой я оказался по вине этого омерзительного чудовища, и о мирном завершении разговора теперь не могло быть и речи.

Я сделал пару глубоких вдохов и продолжал:

— Мисс Хилман, я не знаю, где вы почерпнули вашу информацию, хотя и догадываюсь, но поверьте мне, это фальшивка. Имейте в виду, именно я вызвал полицию, и это не прибавило мне популярности; кроме того, по поручению своего клиента я расследую убийство Зои Таунсенд. Можете использовать эту информацию в своей колонке бесплатно.

— Боюсь, она не представляет большого интереса, мистер Скотт.

— Да? Возможно, вы правы. Значит, не будете печатать? — Не дождавшись ответа, я добавил: — Я пришел, чтобы вежливо попросить вас исправить ошибочное представление о положении вещей, которое возникает при чтении вашей заметки. Серьезно говоря, она может нанести мне ущерб. Что вы скажете на это?

— Это абсурд. Если это все...

— Вовсе нет. Откуда вы получили эту информацию? От Кинга? Наверняка от кого-нибудь, замешанного в этом деле. Кто-то из них позвонил вам.

Она снова цокнула зубом.

Упираясь влажными ладонями в стол, я подался всем корпусом вперед.

— Неужели вы печатаете все, что слышите? Неужели вам достаточно одного телефонного звонка? Тогда у меня есть сногсшибательные новости: Эва Гарднер только что застрелила Энтони Идена; Эйзенхауэр сознался в преступлении; Папа Римский принял кальвинистскую веру; Артур Годфри...

— Прекратите, мистер Скотт! — Ее лицо из бледного сделалось таким же красным, как мое. — Убирайтесь отсюда! — завопила она. — Я не собираюсь слушать эту...

Это был конец. Незачем себя обманывать, Фанни и я никогда не будем смотреть одинаковыми глазами в ее замочную скважину. Я повернулся, чтобы уйти, а она, убедившись, что выстояла в этой битве, еще раз, чисто по-женски, повернула нож, вонзенный мне в спину:

— А если бы я писала о вас в своей колонке, мистер Скотт, что бы вы тогда сделали?

Я глянул на нее через плечо:

— Как насчет того, что я доставлю убийцу Зои завтра в ваш офис? Чтобы вы могли рассказать о подробностях этого дела?

Злобное выражение вдруг исчезло у нее с лица — от этого она стала еще более безобразной.

— Вот как? — сказала она ледяным тоном. — Значит, вам уже известен убийца? Прекрасно, мистер Скотт! Теперь у меня уже есть кое-что для моей очередной колонки.

— Эй, подождите минутку.