Пока я отыскивал глазами Рауля, шаман снял свою маску и почесал в затылке, как бы давая понять, что спасение заблудших душ закончено. Подойдя к Раулю, я хлопнул его по плечу.

— Здравствуй, Шелл, — весело приветствовал меня он. — Что, не устоял перед волшебными чарами студии «Дженова продакшн»? Жаль, что ты не видел последнюю сцену. Кстати, ты вполне мог бы исполнить роль шамана, даже без маски.

— Рад это слышать. Кажется, ты в хорошем настроении — или просто пьян?

Он усмехнулся.

— Нет, но готов поклясться, что Эвелин вернулась ко мне. Она снова со мной, Шелл! — Он весь лучился от радости. — Ты только представь себе, она вернулась вчера вечером. Не знаю, надолго ли, но она сказала, что останется со мной, пока не будет покончено с этим грязным делом. Она узнала обо всем из радиопередачи. И когда я вернулся со съемок, она уже ждала меня дома. Ты не представляешь, как я рад!

— Я вполне понимаю твои чувства, приятель. Надеюсь, теперь у вас все наладится.

Он сразу посерьезнел.

— Во всяком случае, я намерен сделать для этого все, что от меня зависит. Поверь мне, я теперь совсем другой человек.

Я ухмыльнулся.

— Посмотрим.

— Вот увидишь, — уверенно заключил он, и я почти поверил ему.

— Опять вы!

Даже не оглянувшись, я знал, что это Луи Дженова. Я решил не обращать на него внимания, но он продолжал идти со мною рядом, а затем забежал вперед и завопил:

— Какого черта вам здесь нужно, Скотт?

Этот тип мне ужасно надоел, и я ответил:

— Кто для вас предпочтительнее на съемочной площадке, Дженова, я или полицейские? Совершенно ясно, что Зою убил кто-то из участников вашей пирушки в четверг вечером. Я буду находиться здесь столько, сколько захочу.

Его голос становился все более хриплым.

— Я был там не один. Почему вы преследуете меня?

— У вас что, мания преследования? Я знаю, что там было много народу, включая Рауля.

— Убирайтесь отсюда, — потребовал он. — Немедленно.

— Это переходит всякие границы, — возразил я. — Почему бы мне не находиться здесь? Ведь я держатель акций вашего фильма.

Проклятый язык! Я же обещал не говорить, что Бондхелм оплатил мои услуги не деньгами, а акциями, потому что знал об их вражде, но раскаиваться было поздно.

Черные брови Дженовы стремительно взлетели вверх, а потом опали.

— Что?! Вы акционер? Значит, вы получили акции от Бондхелма? Я так и знал. Я так и знал!

— Да заткнитесь вы, наконец! — рявкнул я.

Он злобно уставился на меня, а я перевел взгляд на узел его галстука. Оценив тяжесть моего взгляда, он огляделся вокруг и, увидев, что мы привлекаем излишнее внимание, решил не затевать ссору при многочисленных свидетелях.

Не сводя с меня злобного взгляда, он громко изрек непререкаемым тоном:

— Запомните мои слова, Скотт. Держитесь подальше от съемочной площадки.

Это было сказано тоном восточного тирана.

— Хорошо, — ответил я. — Я постараюсь даже не дышать, пока идут съемки.

— Уж постарайтесь.