|
Хуже всего было чужое похмелье: порой мне приходилось расплачиваться за дурацкую привычку своих ближних мешать джинн с пивом, а потом спать в той же комнате, что и я… Но вот чтобы так, как сейчас: оказаться наедине с совершенно чужими мне существами, и почти сразу, без тени сомнения, понять, чего они стоят – такого со мной еще никогда не было! Тем не менее, я не содрогнулся от невыносимой боли в груди: наверное, в моем организме наконец-то благополучно перегорели какие-то полупроводники, ответственные за отчаяние: в последнее время им пришлось работать с удесятеренной нагрузкой. Вместо сокрушительного приступа мировой скорби я ощутил только холод и пустоту, да и они были где-то далеко, словно пришли не из моего собственного сердца, а приснились моему далекому двойнику, который иногда видит меня во сне – поэтому их вполне можно было не замечать. Я был вполне готов мужественно пожевать пулю и жить дальше, что от меня, собственно говоря, и требовалось…
– Мы не можем отправить тебя куда бы то ни было, в том числе и домой. – После недолгого замешательства признался один из Ургов. – Мы действительно позвали тебя сюда, чтобы убедить покинуть мир Хомана, или хотя бы Альган – не потому, что ты его поганишь, конечно… Во Вселенной не так уж много существ, чье присутствие может нарушить равновесие мира, и ты – не одно из них. Просто твое участие в судьбе Таонкрахта может помешать правильному развитию событий… – В смысле – вашим планам? – Ехидно уточнил я. – Нет, не нашим планам, а правильному развитию событий. – Невозмутимо повторил Ург. – Мы опасались, что ты захочешь помочь Таонкрахту, а он – один из тех, кто должен умереть. – Почему? – С любопытством спросил я. – Он мне тоже не понравился, но если все, кто мне не нравится, начнут умирать, Вселенная станет довольно пустынным местом… – Нравится, не нравится… Ты удивительное существо, пришелец! Несколько минут назад ты говорил как мудрец, а теперь бормочешь, подобно несмышленым хурмангара! – Огорченно сказал Ург. Потом решил снизойти до разъяснений: – Рандан Конм Таонкрахт – один из альганцев. А всем альганцам скоро придется умереть, поскольку они прокляты. Они пришли сюда из иного мира, и поначалу нам показалось, что они – хорошие гости. Мы приняли их и даровали им имена взамен утраченных. Мы даже позволили Сох открыть им некоторые старинные секреты, чтобы их век не был столь короток: тела пришельцев были слабыми и недолговечными, но в их сердцах горел настоящий огонь, который нам захотелось сохранить… Поначалу все действительно шло хорошо: альганцы были любопытны и изобретательны, они принесли на эту землю свежий ветер перемен… Но потом, спустя годы, их настигло проклятие. Никто не знает, откуда оно пришло, но мы предполагаем – из того самого места, где они родились. Не знаю уж, какого грозного колдуна они ухитрились прогневать… С тех пор альганцы начали утрачивать свою удачу, огонь в их сердцах угасал, а разум становился ленивым и равнодушным. Ты ведь сам видел Таонкрахта! Сейчас он пьет, орет на своих слуг, а перед сном мечтает о том, как он станет Вандом – как будто власть над сотней таких же несчастных, как он сам, вернет ему утраченную жизнерадостность… Все бы ничего, но проклятие альганцев отягощает землю, по которой они ступают. А мы здесь – для того, чтобы присматривать за этой землей… – Если все эти ребята, альганцы, похожи на Таонкрахта и его двухголового приятеля, я вполне могу понять того, кто их проклинал! – Невольно улыбнулся я. – Ладно, это их проблемы… А мне-то как быть? Я уже понял, что вы не в силах мне помочь, но может быть вы знаете того, кто может? – Что может? Открыть для тебя Дверь между Мирами? – Переспросил Ург. |
