|
Издал какой-то невероятный звук – местный вариант тпр-р-ру. Свинозаяц послушно остановился, его хозяин ловко выпрыгнул из телеги и уставился на меня. Я ответил ему полной взаимностью: во все глаза пялился на своего нового знакомого. Высокий, немного сутулый, крепкий и жилистый, одетый в широкие кожаные штаны, стоптанные сапоги с короткими рыжими голенищами и лохматый меховой жилет прямо на голое тело – вот уж у кого был самый что ни на есть разбойничий вид! – с хитрющей загорелой рожей, обрамленной копной спутанных кудрявых волос и внимательными узкими зеленоватыми глазами – он мне скорее понравился, чем нет.
– Так кто ты все-таки? – наконец спросил Мэсэн. – Ты ведь не один из альганцев. Ты на них не похож, хотя одет, как сам Таонкрахт. А может ты – его незаконный сын? – он тихонько захихикал, тут же осекся, и испытующе уставился на меня – а ну как я обиделся? – Меня зовут Ронхул, если это тебе интересно, – я пожал плечами. – Я не альганец, и уж тем более не сын Таонкрахта… – Вот и хорошо, – обрадовался Мэсэн. – Не люблю я их племя! А где ты разжился таонкрахтовым шмотьем? В этих местах никто кроме него не одевается в белое, и уж тем более в сиреневое. Рандан Таонкрахт издал закон, в котором говорится, что это его цвета, а всем прочим запрещено их носить – под страхом вечной цакки… И почему ты бродишь по лесу, да еще и в одиночестве? Ищешь клад? Я могу помочь. Я в этих лесах все знаю. – Я действительно кое-что ищу, но не клад. Я ищу дорогу к людям Вурундшундба. Слышал о таких? Может быть, ты мне поможешь – если уж ты все знаешь? – я понятия не имел, как мне вести себя с этим странным человеком, и поэтому решил использовать свое единственное смертельное оружие: убойную искренность в больших дозах. – Ничего себе! – присвистнул мой новый знакомый. – А на кой они тебе сдались, эти ведьмаки? Ты хоть знаешь, кто они такие?! – Понятия не имею, – искренне сказал я. – Но Урги сказали мне, что… – Ты видел Ургов? И говорил с ними? – недоверчиво спросил он. – Как это может быть? Не завирайся! – Делать мне больше нечего! – устало сказал я. – Ну говорил я с ними, не далее как этой ночью – и что с того? – А какие они? – в его голосе звучало опасливое любопытство, которое оказалось сильнее недоверия. – Большие – в два человеческих роста, если не больше, курносые, круглоглазые, светятся в темноте. Они живут под землей и не могут оттуда выйти, поскольку на поверхности их настигнет старость, от которой они когда-то убежали. И вообще странные типы: не то люди, не то невесть что, – сообщил я, не слишком надеясь, что Мэсэн мне поверит. Но он поверил. – Высокие, говоришь? Светятся? Слушай, а ведь мне один послушник Сох то же самое твердил – мальчик заблудился в лесу, когда его послали испытывать удачу, а я нашел его на болоте, накормил и проводил до опушки леса, так что можно сказать, его удача действительно велика… А как ты к ним попал? – нетерпеливо спросил он. – Они сами за мной пришли, – вздохнул я. – Куда это они за тобой пришли? – В гробницу Таонкрахта, – честно сказал я. – Так ты – призрак его предка? – опешил он. – Нет, – улыбнулся я, – не призрак. Всего-навсего демон, которого он вызвал. |
