Не кричать. Я пристально смотрю на обоих и спокойно говорю:

— Нет, сейчас мы пойдём за покупками, потому что нужно кушать.

— Гренки? — с тревогой в голосе спрашивает Артур.

Само собой, Кентен театрально срывает с себя куртку и, всхлипывая, валится на диван.

— Мы никогда не пойдём!

А Артур хочет идти за покупками. Он берёт меня за руку.

— А ты мне купишь соску для кака-колы?

У Артура свои представления о сосках. Он их поливает водой, потому что они липкие, а затем вытирает тряпкой.

Сегодня я решил устроить обед из четырёх десертов. Я купил киви для фруктового салата. В это время года они стоят дорого.

— 8 франков за штуку, Кентен, а я купил 4. Сколько я отдал?

— Кукиш с маслом.

Артур давится от смеха. Я кричу:

— Прекрати мыть свою соску, Артур!

Артур бормочет:

— Прекрати, или я намылю тебе шею, ивцеголовый!

Я поворачиваюсь к Кентену:

— Что он сказал?

Кентен пожимает плечами:

— «Яйцеголовый». Это с кассеты про Багса Банни.

Всё, фруктовый салат готов. Теперь пирог с грушей.

— Папа, — спрашивает Кентен ни с того ни с сего, — а ты знаешь, с какой скоростью бегали динозавры?

— Э-э-э…

— Максимальной скоростью, — уточняет Кентен.

— А? По прямой или с поворотами? Артур, закрой кран!

— Или ты у меня попляшешь, ивцеголовый, — бормочет Артур.

— Так, папа, ты знаешь или нет? — беспокоится Кентен. — Это 40 км/ч. А ты знаешь, сколько весит брахиозавр?

— До завтрака или после?

— 50 тонн, — наносит мне удар Кентен. — Он самый тяжёлый из динозавров. А ещё знаешь…

Я кричу:

— Нет, нет, я не знаю! Артур, спустись оттуда, ты упадёшь!

— Я пузырюсь, — говорит Артур, который вылил уже полбутылки жидкости для мытья посуды в свою соску.

Я поворачиваюсь к Кентену:

— Что он делает?

— Пускает пузыри. Это с кассеты про Мими Кракра.

Громкий крик. Артур упал с табурета. От неожиданности я роняю блюдо для пирога, и оно приземляется на ногу Кентену. Теперь мы кричим втроём: «Моя голова!» — «Моя нога!» — «Моё блюдо!»

Я не знаю, как моя мать управлялась с четырьмя мальчишками! Я хватаю Артура, сажаю его на диван перед телевизором.

— А сейчас, яйцеголовый, смотри «Багса Банни» и не шевелись!

Я включил телевизор. Артур с удивлением уставился на меня. Я стараюсь сделать как можно более чёрные глаза. Уголки рта начинают дрожать. Он даже не решается плакать. Неужели?! У меня тоже есть авторитет!

— Мы пойдём когда смотреть на динозавров? — стонет мой старший сын.

— «Мы пойдём когда» — разве так говорят? Чему тебя учат в школе?

— Весу брахиозавров.

Этот мальчишка меня раздражает. Я захлопываю дверь кухни перед его носом. Ну и кавардак! Нужно собрать осколки, вытереть тесто, выбросить нарезанные груши. А мне ужасно противно прикасаться к половой тряпке. Я помню день, когда моя мать пыталась заставить меня вытереть кофе, который я пролил на кафельный пол. Кажется, она тогда дала мне пощёчину. По правде говоря, её авторитет был, наверное, не только во взгляде. Я же ни разу не ударил своих детей. НИ РАЗУ. Лицо ребёнка священно.

Я не слышу ни звука, не считая голоса Багса Банни. Надеюсь, я не травмировал Артура. Мышиными шагами я возвращаюсь в гостиную…

…Оба сидят на диване.