– Да, да… конечно.

Лука Карлотти всегда являл собой образец элегантности. Его любимые костюмы в тонкую полоску сшил по моделям дома Савиль Роу личный портной, каждые два месяца специально прилетавший к нему из Лондона. Он носил обувь ручной работы – тоже выписанную из Лондона, из дорогого магазина на Джермин-стрит. Его сорочки были из тончайшего шелка, а свитера и пальто – из дорогого кашемира.

Каждые две недели Лука прибегал к услугам косметологов, позволявшим ему в шестьдесят четыре года сохранить кожу совершенно гладкой. Он предпочитал косметические средства фирмы Эрно Лацло. Каждый день ему делали массаж, а раз в неделю он принимал минеральные грязевые ванны. Одна из комнат его дома была превращена в солярий, так что его тело постоянно было покрыто ровным золотистым загаром. Лука Карлотти себе ни в чем не отказывал. Со своей аккуратной прической и непроницаемым взглядом он выглядел настоящим денди.

Звонок Мака совершенно выбил его из колеи. Племянник-идиот был проклятьем всей его жизни. Ему следовало приказать прикончить его, как только он появился на свет, но он по доброте душевной сохранил мальчишке жизнь. Непростительная ошибка.

– Он никогда не вернется в Нью-Йорк, – сказал он своей сестре Филлис, когда Зейна освободили из заключения.

– Но это же мой ребенок… – начала было Филлис.

– Это не твой ребенок, а ублюдок и убийца, который останется в Калифорнии, и чем дальше от нашей семьи, тем лучше. У меня есть там дом, который я предоставлю в полное его распоряжение. И не беспокойся, я буду снабжать его деньгами.

Филлис особо не настаивала. Она недавно развелась со своим первым мужем и вторично выскочила за типа по имени Пити Боросин. Он был пятнадцатью годами моложе Филлис. Лука был от этого не в восторге, но не протестовал, потому что сестра казалась совершенно счастливой.

Теперь же, если верить Маку, его придурковатый племянник решил заняться убийствами.

Лука решил не говорить ничего Филлис. Ей лучше не знать. У женщин всегда длинный язык. Так уж они устроены. Сведения любого рода вылетают из них, как пробка из бутылки.

Он позвонил своему личному агенту из бюро путешествий и заказал билет на утренний рейс до Лос-Анджелеса.

Майкл добыл все оборудование, необходимое для прослушивания телефона Марджори, и вернулся в особняк Сандерсонов во второй половине дня.

Марджори встретила его, как заботливая, но ревнивая супруга.

– Вы обещали подъехать утром пораньше, – заявила она, обиженно поджав нижнюю губу.

Что это с ней?

– Точного времени я не называл, – возразил он, подсоединяя оборудование к ее телефону.

– Я чувствовала себя такой… одинокой, – простонала она, заламывая руки.

Еще одна истеричка.

– Вы не одна, Марджори. Теперь я с вами.

– Так вы останетесь?

Он убедился в том, что все проводки на месте.

– Нет, у меня слишком много работы.

– А если будет очередной звонок?

– Маловероятно. Этот парень в течение нескольких месяцев забрасывал вас письмами. Впервые он позвонил в субботу, и я не думаю, чтобы это вошло у него в привычку.

– Откуда вы знаете? – с вызовом спросила она.

– Если он позвонит снова, сообщите мне, и я сразу же примчусь. На этот раз мы обязательно запишем его голос на пленку. А теперь давайте-ка я посмотрю, как эта штуковина работает.

Убедившись, что техника действует исправно, он повернулся к Марджори.

– Мне надо сделать один звонок. Не могли бы вы оставить меня одного?

– Это по поводу меня?

– Нет, это связано с другим делом, над которым я работаю.