Уэсу доводилось бывать в занюханных барах, но этот… н-да. Бармен будто только что освободился из заключения. Клиенты – все шестеро – вполне тянули на его сокамерников. Сгорбившаяся над дряхлой кассой кассирша напоминала бабушку великой Мей Уэст – длинный платинового цвета парик и так далее.

– За шоу – пять долларов, – проскрипела она, не успел он войти.

– Какое еще шоу?

– Хотите поглядеть – платите.

Он выудил из кармана десятку, но оказалось, что сдачи ему не видать.

– Две порции выпивки как минимум, – сообщила старая карга, дергая себя за когда-то алое платье, которое прикрывало увядшие груди.

Возле стойки сбежавший из тюрьмы бармен окинул его подозрительным взглядом.

Уэс взгромоздился на табурет и заказал пива. В подобных диковинных местах лучше заказывать то, что нельзя разбавить, – этому его научила жизнь.

Откуда ни возьмись рядом возникла женщина – лицо каменное, жутко выкрашенные под солому волосы, из-под псевдокожаной миниюбки выглядывают черные в сеточку чулки. Порывшись в сумочке, она достала сигарету, запихнула ее между губ и посмотрела на него якобы манящим взором.

– Огонек?

– Что?

– Прикурить не дадите?

Даже в самые тяжелые времена он не удостаивал таких красоток взглядом. Он услужливо достал массивную золотую зажигалку «Гуччи» – еще один подарок Силвер – и позволил женщине затянуться от сияющего пламени.

– Я ищу девушку, Юнити, – сказал он. – Кажется, она работает здесь.

– Кто сказал?

– Она сама.

– Когда?

– Недавно. Так работает она здесь или нет?

– Без понятия.

Перегнувшись через стойку, он обратился к бармену.

– У вас тут Юнити работает?

– А кто спрашивает?

– Мать честная! – выругался он. – Вы что здесь, в Джеймса Бонда играете? Работает она здесь или нет?

Бармен указал на дверь в тыльной стене.

– Вторая кабинка.

Отхлебнув пива, он соскользнул с табурета и открыл дверь – она вела в какой-то вонючий темный коридор. В стене были три близко расположенных друг к другу смотровых оконца, каждое затянуто тяжелой затемняющей шторкой. К последнему окошечку прильнул мужчина – он явно занимался тем, что принято делать без свидетелей. Стараясь не обращать на него внимания, Уэс остановился перед – по его подсчетам – второй кабинкой. Чтобы шторка поднялась, изволь бросить в прорезь два доллара. Заплатив, он стал ждать.

По ту сторону стекла появилась Юнити. Он едва узнал ее – это была совсем другая Юнити. Крохотное личико перемазано косметикой, очков а-ля Джон Леннон нет и в помине, а соломенный парик под Тину Тернер превращал ее в пугало.

На ней была блестящая красная юбка, сапоги из белого пластика, облегающая футболка.

Словно во сне, она начала все это снимать, представив ему на обозрение леопардовый пояс с подвязками и узенький бюстгальтер на болезненно худом тельце.

Он попытался привлечь ее внимание, сказать, что это он, и раздеваться не надо. Но стекло, понятное дело, было односторонним.

– Черт дери! – пробурчал он, глядя, как она стягивает с себя все остальное.

Черная шторка автоматически захлопнулась – двухминутное представление было окончено.

Выйдя наружу, он схватил бармена за руку.

– Я не хочу на нее смотреть, – заявил он.