Я от этого отпирался.

Я отчаянно пытался не поверить в это, это было просто слишком серьезно. Мой ужас был окрашен благовейным страхом даже перед тем, что он смог выдумать такой план, не говоря уже о вере в то, что у него были все навыки для того, чтобы заставить его работать. Это было крайне невероятно. Это было ужасающе. Я знал, что он сможет сделать это.

Я бомбардировал его телефонными звонками, на которые он никогда не отвечал. У него не было звуковой почты, и мне оставалось лишь ругаться и слоняться из комнаты в комнату, абсолютно неспособному достучаться до него.

«Голоду Конец» какое-то время хранил зловещее молчание. Он работал без перебоев по крайней мере три недели. Эйкан воздвигал свой последний план. Я сходил с ума. Во всем чувствовалось безумное напряжение, это был словно какой-то маниакальный кошмар, я все время думал об Эйкане и его планах и заговорах. Я был напуган. Наконец, в десять минут одиннадцатого воскресного вечера, он позвонил.

— Чувак, — сказал он.

— Эйкан, — сказал я, и вздохнул, затем, запинаясь, произнес то, что хотел сказать. — Эйкан, чувак, ты не можешь этого сделать, — сказал я. — Мне плевать насколько ох. тельно ты их ненавидишь, чувак, они просто кучка либеральных идиотов и ты не можешь сделать это с ними, оно попросту того не стоит, не сходи с ума…

— Заткнись, чувак! — проорал он. — Просто заткнись, ради е. ного бога! Слушай сюда! — он снова назойливо шептал.

Я внезапно осознал, что он был напуган.

— У меня нет е. ного времени, братка, — сказал он настойчиво. — Ты должен приехать сюда, ты должен помочь мне.

— Что происходит, чувак? — сказал я.

— Они идут, — прошептал он, и что-то в его голосе заставило меня похолодеть.

— М..аки провели меня, — продолжил он. — Они продолжали высматривать, словно все еще искали, но они оказались лучше, чем я думал, они вычислили меня сто лет назад, они просто подгадывали момент, а потом… а потом… Они уже едут! — он прошипел последнее предложение, словно проклятие.

— Эйкан, — сказал я медленно. — Эйкан, чувак, ты должен прекратить нести эту безумную хрень, — сказал я. — Полиция едет…?

Он почти завопил от злости.

— Черт тебя, б… подери, ты меня не слушаешь? Любой м…ла может справиться с полицией, но за моей е. ной головой охотится эта богодельня! — Oн был в ужасном состоянии.

Он пригласил меня к себе домой, осознал я. Впервые за пять лет он готов был поведать мне, где живет. Я пытался вклиниться в его диатрибу.

— Я знаю такую херню об этих ублюдках, в которую ты бы не поверил, чувак, — стонал он. — Словно какие-то е. ные паразиты… Тебе не любопытно, что за м…ки так живут?

Я сумел прорваться.

— Что я могу сделать, чувак? — сказал я. — Ты хочешь, чтобы я приехал?

— Ага, чувак, пожалуйста, помоги мне унести мою жопу на х… — сказал он.

Он назвал адрес минутах в двадцати ходьбы. Я выругался на него.

— Все это время ты был рядом, — сказал я.

— Только, пожалуйста, поторопись, — прошептал он и разорвал соединение.

Дом Эйкана стоял на улице непримечательных сооружений из красного кирпича, и я несколько секунд всматривался в него, пока не увидел, что что-то было не так.