— Нет-нет, извини меня за мои слова. Прошу прощения.

Катарин так изумили его извинения, что она растерянно заморгала. Майкл Лазарус никогда и ни перед кем не извинялся. Но она пришла в еще большее замешательство, когда он подошел к дивану, сел с нею рядом и, взяв ее за руку, произнес:

— На самом деле я очень сожалею о многом из того, что произошло между нами, Катарин.

Через секунду Катарин мягко высвободила руку.

— Надеюсь, ты понимаешь сам, и мне нет нужды повторять, что все сказанное должно остаться строго между нами. В конце концов мы же не желаем никого огорчать, причинять другим лишние страдания, особенно детям.

— Ванесса! Она не должна ничего узнать, ни в коем случае.

— Я не собираюсь посвящать ее. — Катарин встала. — Теперь пора идти повидаться с нею.

У дверей трехэтажных апартаментов Лазаруса на Пятой авеню Катарин встретил дворецкий — англичанин Брукс, который уже двадцать лет командовал штатом прислуги в доме Майкла.

— Приветствую вас, мадам. Очень приятно снова видеть вас, — произнес Брукс, принимая у нее шубу.

— Я тоже рада вас видеть, Брукс.

— Спасибо, мадам. Мисс Ванесса ждет вас в гостиной. Желаете, чтобы я проводил вас, миссис Лазарус?

— Нет, благодарю вас, Брукс. Думаю, что я сумею найти туда дорогу сама.

— Хорошо, миссис Лазарус. Не желаете чего-либо прохладительного?

Катарин отрицательно покачала головой.

— Нет, спасибо, Брукс, не сейчас.

Дворецкий поклонился, и Катарин медленно прошла через прихожую. Впервые после своего приезда в Нью-Йорк она разволновалась. Ноги ее дрожали, сердце тревожно билось в груди. Катарин уже почти подошла к громадным двойным дверям гостиной, когда одна из их створок приоткрылась и навстречу ей выпорхнула миниатюрная девочка. Ее огромные зеленые глаза широко распахнулись, пухлые губки округлились в виде правильной буквы «О», но она не произнесла ни звука. Катарин ускорила шаг и улыбнулась.

— Привет, Ванесса, — сказала она, застыв перед дочерью.

— Привет!

Глаза Ванессы раскрылись еще шире, и она распахнула двери перед матерью.

— Не угодно ли вам пройти, прошу вас, — важно заявила она.

Катарин прошла в гостиную и остановилась, глядя сверху вниз на свою дочь. Сердце ее трепетало, глаза сияли от радости. Ванесса присела перед ней в малом реверансе и протянула руку.

— Рада познакомиться с вами… мама.

— Да, — прошептала Катарин, — но знаешь ли, мы с тобой были знакомы раньше, когда ты была совсем маленькой.

Она крепко сжала протянутую ей крошечную ручку.

— Я помню. Я давно тебя жду.

— Твой отец сказал мне, что ты должна переодеться.

— О, я не имела в виду — сейчас! Я хотела сказать, что давно, еще с тех пор как была маленькой, жду твоего возвращения. Тебя не было так долго!

К глазам Катарин подступили слезы, и она отвернулась, чтобы прогнать их. Потом она снова взглянула на Ванессу.

— И я давно дожидалась той минуты, когда могу вернуться к тебе, дорогая. Может быть, мы присядем?

— О да.

Ванесса, не отпуская руки Катарин, потащила ее за собой через комнату.

— Ты садись здесь, а я сяду там, и мы сможем долго смотреть друг на друга, мама. Это намного лучше, чем разглядывать фотографии, правда?

— Ты абсолютно права, — согласилась Катарин, изо всех сил стараясь оставаться спокойной. Встретив устремленный на нее немигающий взгляд ярко-зеленых глаз дочери, она расслабленно откинулась на подушки, позволив ей тщательным образом изучить себя.