Когда альтиметр показал пятьсот футов, самолет клюнул носом, и выровнять его Мартен Жанико больше не смог.

Микролюди закрыли глаза и сжали зубы. Многие стали возносить молитвы Священному Яйцу.

Затем раздался оглушительный треск, металлический фюзеляж как будто бы закричал и взорвался. Давид увидел, что правое крыло оторвалось, а левое, деформировавшись, сломалось. Поплавки при контакте с водой тоже сломались и разлетелись в разные стороны.

После оглушительного грохота наступила тишина.

«Альбатрос» без крыльев и лап клюнул носом, превратился в «рыбу» и вертикально ушел под холодную воду.

Послышался зловещий треск, но корпус самолета с честью выдержал огромное давление.

Молитва Эммы-666 стала громче.

Затем длинная железная труба, тревожно дребезжа, постепенно всплыла и наконец приняла устойчивое горизонтальное положение.

В грузовом отсеке бросились к раненым. Среди ста тысяч пассажиров были и потери. Яйца, уложенные в пористую пену на верхнем ярусе, плохо перенесли посадку, в результате чего следующее поколение микролюдей превратилось в омлет.

– По предварительным данным, мы находимся в нескольких километрах от побережья Сахары, – сказал Мартен Жанико, сверяясь с экранами и картами.

Затем вложил в голос немного бодрости и добавил:

– Сегодня наихудшего с нами не случилось.

Бывший полковник Овиц схватила телефон и попыталась набрать номер, однако связь бездействовала.

Море волновалось все сильнее. Мартен Жанико увидел на экране тревожные сигналы: заклепки, скрепляющие корпус, не выдерживали напряжения и лопались одна за одной. «Альбатрос» складывался пополам и вот-вот мог треснуть. Требовалась срочная эвакуация.

– Спасательные шлюпки на воду! Быстро!

– Надувные лодки? Гмм… мы их выбросили, чтобы освободить место.

– В таком случае, выбора у нас больше нет.

Море волновалось, но, несмотря на это, сто тысяч эмчей, по приказу Эммы-109, покинув гидроплан, бросились в Атлантический океан и поплыли, то поднимаясь, то опускаясь на гребнях высоких волн.

– Я уже перепробовала все что можно. И сделать что-то еще больше не могу. Теперь ты сам должен найти решение. Самолично.

– Я не могу изменить траекторию своего полета. По виду твои человеческие паразиты способны творить даже самые неординарные вещи.

– Поверь, в исключительных обстоятельс