— А пассажиры?

— Я… Об этом я не думал.

— Он большой… был?

— Может… вроде «Титаника». Она моргнула:

— Столько людей.

— Кого-то вроде людей. Направлявшихся к новому дому.

— Может… сюда?

Он моргнул, мысли ворочались с трудом.

— Нет, он двигался в небесной плоскости. Иначе мы бы видели его в виде точки, только голову, без хвоста. Хотя он летел куда-то недалеко.

Она откинулась, глядя на него с выражением, какого он прежде не видел.

— Это все попадет в газеты, верно. — В голосе не было вопроса.

— Боюсь, что так. — Он выдавил скорбную улыбку. — Может, «National Enquirer» уделит мне даже больше места, чем Энди.

Она звонко рассмеялась. Ему так нравилось слушать ее смех. Но тут же на него навалилась вся тяжесть предстоящего. Столько дел…

— Мне придется проверить твою догадку насчет того, что они направлялись к нам. Во всяком случае, мы сможем провести обратную экстраполяцию и вычислить, откуда они вылетели.

— И просмотреть все прежние карты, данные… — (Губы у нее дрожали.) — По прошлым…

— Они разбились. Всей этой жизни больше нет.

Теперь он понимал, отчего она так бледна и невесела. «Только что жили, и вот их нет». Она кивнула, ничего не ответив.

Он взял ее за руку. Прошла долгая минута, и он не нашел другого способа прервать молчание, как только продолжить:

— В SETI за это ухватятся. Найдут исходную звезду, прослушают ее излучения.

Ирэн невесело улыбнулась:

— Мы можем послать им сообщение. Соболезнования. Угу. Комната перестала вращаться, и она потянула его за

локоть:

— Идем.

Устало поднимаясь на ноги, Ральф уже предвидел, какая предстоит драка за его гипотезу. Всегда найдется какой-нибудь Энди, который любым путем рвется к выигрышу. И декан Госсиан…

Продвижение к штатной профессорской должности — процесс долгий и размеренный — и горячка жаркой открытой дискуссии — практически несовместимые понятия. Но это тоже наука. Может, его карьера выдержит предстоящую бурю, а может, и нет, но разве это важно, когда стоишь на берегу огромного океана, вглядываясь в неведомое?