Глава 10

Небо во Внутреннем Мире уже просветлело, а Радость всё ещё тащила Печаль по извилистым закоулкам памяти.

– Райли проснулась, – вздохнула она.

Ей было странно, как можно идти всю ночь, но даже не покинуть пределы Долговременной Памяти. Далеко ли они ушли? А вдруг они до сих пор там же, где и начали?

Радость положила на пол ключевые воспоминания. Печаль даже лежа стала тянуться к ним своими пальцами.

– Нет-нет, не трогать. Забыла? Если ты до них дотронешься, они погрустнеют.

– Прости. Не буду.

Радость обернулась назад – в ту сторону, откуда они пришли. Нижний ряд на всех полках с воспоминаниями был синим.

– Больше не буду. Вот прямо сейчас перестану, – смутилась Печаль.

Радость обхватила голову руками.

– О-о! Я не могу больше!

Вдруг до неё донеслись чьи-то голоса. Кто-то разговаривал совсем рядом, у соседних полок. Радость воспряла духом.

– Работники памяти! – Она побежала на голоса.

– Но ведь мы же почти... Ох... – Печаль поняла, что её не слышат.

Радость добежала до конца прохода. Зайдя за угол, она и правда увидела двух грушевидных работников памяти в шлемах и защитных очках. Они тащили за собой пылесос, которым счищают воспоминания с полок. У одного в руках был блокнот, а второй орудовал трубой пылесоса, засасывая воспоминания.

– Глянь-ка сюда, – сказал первый и показал на один из шаров. – Четыре года занятий фортепиано.

– Совсем потускнело, – пригляделся второй.

– Сделаем так, – решил первый. – Оставим «К Элизе» и «Собачий вальс», остальное в мусор.

Вжж! Загудел пылесос, воспоминания исчезли в прожорливой трубе.

Радость не" могла поверить своим глазам. Она подбежала к ним и стала возмущаться: зачем удалять такие хорошие, добрые воспоминания? Работники объяснили: они, мол, Чистильщики памяти и это их работа – очищать память Райли от ненужных воспоминаний. Потемневшие, блёклые шары отправляются в Пропасть Забвения.

– И оттуда уже ничто не возвращается, – заключил Чистильщик памяти с блокнотом. – Если Райли о чём-то давно не вспоминает, это воспоминание темнеет и блекнет, становится ненужным.

– Ненужным? – повторила Радость растерянно. Ей впервые довелось слышать о том, что воспоминания могут портиться со временем.

– Даже самые лучшие, – подтвердил Чистильщик памяти.

– Кроме, разве что, некоторых. – Второй Чистильщик, посмеиваясь, достал с соседней полки шар. – Вот это, например, живучее!

Радость пригляделась к шару.

– Песня из рекламы жвачки? -– Она взглянула на работяг с недоверием.

Да, без сомнения, это была реклама жевательной резинки «Мята + Лайм» с на редкость навязчивой песенкой. Чистильщики памяти расхохотались и запустили мелодию по кругу.

– Мы иногда включаем её по настроению, пусть в Главном управлении послушают, – потешались они. – Как привяжется, так и звучит в голове у Райли снова и снова. Вот умора!

Они стали заново смотреть надоедливую рекламу: заглядывали в шар, смеялись, и, похоже, им не надоедало слушать ту же песню в миллионный раз. А когда сами подпевали, так вообще со смеху покатывались. Один работник положил шар на полку и слегка нажал на него. Фюить! Шар в одну секунду улетел по трубе, ведущей вверх, прямо в Главное управление. Радость проводила его взглядом.

Райли как раз сидела в своей комнате с ноутбуком и разговаривала со своей лучшей подругой из Миннесоты – Мэг.

– Ну, как тебе там, нравится? – спросила Мэг. – Землетрясения были? Мост классный?

– Ага. – Райли никак не могла сделать приветливое лицо.