Телефон Бишопа зазвонил, и он ответил. Потом огляделся, присел за соседнюю рабочую станцию и принялся набрасывать заметки. Он сидел прямо, без всякой хакерской сутулости, заметил Андерсен. Когда линию отсоединили, Бишоп сказал:

— Есть кое-какие зацепки. У одного из полицейских появилась информация от КИ.

Только через несколько секунд Андерсен вспомнил, что означает аббревиатура. Конфиденциальные информаторы. Осведомители.

Бишоп продолжал тихим, ровным голосом:

— Некто по имени Питер Фаулер, белый мужчина около двадцати пяти лет, из Бакерсфилда, продавал оружие в данном районе. И «Ка-Бары» тоже предлагал, — кивок на белую доску, — похожие на нож убийцы. Его видели примерно час назад у кампуса Стэнфорда в Пало-Альто. Какой-то парк рядом с Пейдж-Милл, четверть мили к северу от двухсот восьмидесятой.

— Хакерский холм, босс, — пояснила Линда Санчес. — В парке Милликен.

Андерсен кивнул. Он хорошо знал холм, и не удивился, когда Джилет также признался, что понимает, о чем речь. Заброшенная травяная площадка рядом с кампусом, где собирались студенты, специализирующиеся на теории вычислительной техники, хакеры и чип-джоки. Они торговали краденым программным обеспечением и сплетничали, курили травку.

— Я там кое-кого знаю, — заметил Андерсен. — Пойду проверю, когда мы здесь закончим.

Бишоп снова сверился со своими записями и сказал:

— Отчет из лаборатории показал, что адгезив на бутылке действительно клей, используемый в театральном макияже. Пара наших людей проверила телефонную книгу на наличие магазинов. Поблизости есть только один — «Театральные товары Олли» на Эль-Камино Реал в Маунтин-Вью. Они продают много клея каждый день, как сказал нам служащий. И не ведут записей продаж, но дадут нам знать, если кто-то снова за ним придет.

Дальше, — продолжил Бишоп, — у нас есть шанс узнать машину преступника. Охранник в офисе напротив «Весты», ресторана, где убийца встретился с Гибсон, заметил светлый седан старой модели, припаркованный на стоянке компании примерно в то время, когда жертва находилась в баре. Ему показалось, что внутри седана кто-то был. Если так, то водителю открывался прекрасный вид на автомобиль убийцы. Нам следует опросить всех служащих компании.

Андерсен обратился к Бишопу:

— Проверите это, пока я схожу на хакерский холм?

— Да, сэр, именно так я и собирался поступить.

Еще один взгляд в записи. Потом взмах жесткими от лака волосами в сторону Джилета:

— Эксперты с места преступления нашли-таки счет на мартини и светлое пиво в корзинах с мусором. Они сняли несколько отпечатков. И послали их в бюро для САИОП.

Тони Мотт заметил, как Джилет нахмурился от любопытства.

— Система автоматической идентификации отпечатков пальцев, — расшифровал он для хакера. — Она обратится к федеральной системе и затем начнет поиск от штата к штату. Чтобы охватить всю страну, потребуется немало времени, но если его задерживали за что угодно в последние восемь-девять лет, у нас появится шанс.

Хотя Мотт и обладал настоящим талантом в отношении компьютеров, его просто завораживало то, что он называл «настоящей работой полицейских». Тони постоянно доставал Андерсена просьбами о переводе в отдел убийств или особо тяжких преступлений, чтобы он смог ловить «настоящих преступников». Во всей стране Мотт явно был единственным киберкопом, носившим под боком автоматический пистолет сорок пятого калибра, способный остановить автомобиль.

Заговорил Бишоп:

— Вначале они остановятся на западном побережье.