«Нужно использовать меньше крахмала».

«Спина не достаточно проглажена».

Полностью побежденная и рассерженная, я, наконец, решила использовать свои деньги – у каждого из нас было одинаковое количество личных денег, - что бы сдать рубашки Ника профессионалу для стирки и глажки. Я считала, что это было хорошее решение. Но когда Ник нашел ряд рубашек, висящих в целлофановых пакетах из химчистки, он разозлился.

- Я думал, что мы пришли к согласию, - резко сказал он, - что ты сама будешь этим заниматься.

- Я истратила на это свои собственные деньги, - примирительно улыбнувшись, сказала я. – Я глажу несовершенно. Возможно, это просто не моя стихия.

Ник не улыбнулся в ответ.

- Ты не прилагаешь достаточно усилий.

Я подумала, что это его замечание касается чего то большего, чем тривиальные рубашки. Речь уже шла не о рубашках. Возможно, что он чувствовал мое недостаточное участие в становлении наших отношений. Может быть, я должна еще больше его любить, или быть более покладистой. Он был напряжен. Из-за праздников, из-за работы да и семейные отношения для него внове.

- Я попытаюсь еще больше стараться, сказала я. – Но любимый… тебя беспокоит что-нибудь еще? Мы должны поговорить еще о чем то, не считая глажки? Ты же знаешь, я для тебя на все готова.

Ник только холодно взглянул на меня.

- Все что мне нужно от тебя, так это траханье, а все остальное у меня в полном порядке, для разнообразия.

Я сердилась в течении минут десяти. А после этого меня накрыл страх. Я терпела полную неудачу в браке, который был самой важной вещью, которую я когда-либо пыталась сделать.

Поэтому я позвонила своему лучшему другу Тодду, который рассказал мне, что у всех бывают глупые ссоры с партнерами. Мы пришли к выводу, что это является неотъемлемой частью любых нормальных отношений. Я не могла поговорить об этом с кем-нибудь из своей семьи, что бы папа ни в коем случае не узнал, что с моим браком что-нибудь не так.

Я принесла свои искренние извинения Нику.

- Нет, это была моя ошибка, - сказал он, принимая меня в свои теплые объятия. Его прощение было таким облегчением для меня, что на моих глазах невольно выступили слезы. – Я слишком многого от тебя хочу, - продолжал он. – Ты не можешь изменить обстоятельства своего воспитания. Ты никогда не должна была ничего делать для других людей. Но в обычном, реальном мире, это – небольшие одолжения, ответные жесты, которые показывают парню, что его любят. Я очень ценю, что ты будешь прикладывать больше усилий.

Он сделал мне массаж ног после обеда, и велел прекратить приносить извинения.

На следующий день я увидела на видном месте в прачечной упаковку подкрахмаливателя. Гладильная доска была разложена и настроена под мой рост, что бы я могла снова начать практиковаться, пока Ник приступил к обеду.

Однажды вечером, мы собрались пойти в ресторан с еще двумя парами. Это были сотрудники той же фирмы, где работал Ник, с женами. Я была взволнована предстоящим выходом в свет. С удивлением, я обнаружила, что хотя Ник и вырос в Далласе, у него, как казалось, совсем не было старых друзей, которым можно было бы меня представить. Они или куда-то переехали, или не стоили такой чести, сказал он мне. Я же стремилась завести друзей в Далласе, поэтому хотела произвести наиболее благоприятное впечатление.

В обеденный перерыв, я пошла в один из парикмахерских салонов гостиницы, где стилист на несколько дюймов обрезал мои длинные волосы и красиво их причесал. Когда работа была закончена, пол был усыпан волнистыми черными локонами, а мои волосы стали средней длины и идеально ровными.

- Вы не должны носить волосы больше этой длины, - сказал мне мастер. – Масса волос, которая была у Вас, слишком велика для такого миниатюрного телосложения. Она подавляла Ваше лицо.