Не успел я войти и разуться как замок заскрежетал и на пороге появился полковник. Вопросительно уставившись на него я ждал ответа, потому как днем он приходит крайне редко и как правило в исключительных случаях.

- Чего зенки вылупил? - Остроумно спросил он. - Давно не видал?

- Давно. - зло ответил я. - Но нисколько об этом не жалею.

- Человек зашел пообедать к себе домой, а на него смотрят как на нильского крокодила. Где Милка, пусть накрывает на стол.

- Мне кажется, что её нет, но сейчас я что - нибудь для вас приготовлю.

- Уж пожалуйста, постарайся. Поджарь мне яйца.

- Не могу, паяльная лампа в гараже. - Скорбно ответил я и подался на кухню.

- Гончаров мне надоели твои гнусные шутки.

- Понимаю. Я сегодня же предупрежу Милкиных квартирантов, чтоб завтра освободили мою квартиру. Значит завтра вечером я надоедать вам уже не буду.

- Какая тонкая и восприимчивая натура. Дурак ты, Гончаров. Совсем не понимаешь причину моей злости.

- И понимать не собираюсь. - Разбивая яйца в холодную ещё сковородку заявил я.

- А между тем тебе будет не безынтересно узнать, что два часа тому назад мне звонил, а потом и приходил Андрей Семенович Бородулин.

- Очень приятно. Ичто же такое он вам сообщил, что вызвало у вас такую злобу?

- Он попросил для себя охрану. Костя, ты забыл в сковороду налить масло.

- Что? - Открыл я рот. - Как это понимать?

- Это надо понимать так, что яйца жаряться на сухой сковородке.

- Я не о том, почему Бородулин вдруг попросил охрану?

- Потому что вчера после нашего ухода, когда он выносил ведро со стружками на помойку, в него стреляли. Идиот, у тебя же все горит.

- Да, простите. - сквозь сизый чад я заметил, что яичница вместо нежно желтого цвета принимает темно коричневый тон граничащий с черным. Подхватив сковородку я ловко воодрузил её на подставку и придвинул к полковнику.

- И ты думаешь, что я буду жрать эти белковые угли? - Скептически глядя на мое блюдо спросил полковник. - Ты глубоко ошибаешься. Этот антрацит ты можешь кушать сам, а я перехвачу какой - нибудь бутерброд. Да открой окно, а то мы сейчас здесь угорим. Не обижайся, но я скажу тебе прямо, кулинар из тебя хреновый.

- А я и не расчитывал на вашу благодарность, папаша. Вы очень привередливы.

- Это я - то привередлив?! - Возмутился Ефимов. - Да эту головешку не будет жрать даже голодная собака. Убери её с глаз долой, чтоб Милка не видела.

- Я не видела, но уже почуяла. - Опасливо заглядывая на кухню сообщила супруга. - Кого вы тут предаете аутодафе?

- Яйца куриц. - Хмуро сообщил я тщетно пытаясь соскрести черный намертво прилипший блин. - Я немного задумался и забыл налить масло.

- Ничего, Костенька, не волнуйся, это только начало. Дальше будет хуже.

- Сделай отцу чего - нибудь поесть, а мы пока поговорим у него в кабинете.

- Не возражаю. - Поддержал меня тесть. - Тем более здесь нечем дышать.

- Так что там с Бородулиным. - Садясь напротив полковника спросил я. Повторите, я толком ничего не понял. Кто в него стрелял?

- А вот этого он не знает, стрелявший был в маске. Но по порядку.

Сегодня, примерно два с половиной часа назад у меня в кабинете раздался звонок и взволнованный голос Бородулина спросил могу ли я его принять. Я ответил утвердительно и уже через десеть минут он сидел напротив рассказывая мне свое вчерашнее приключение.

Примерно через час после того как мы с тобой его покинули, он набил стружками мусорное ведро и потащил его на помойку. Опорожнив тару он спокойно возвращался назад и уже зашел в подъезд. И здесь увидел как сверху, со второго этажа спускается парень в черной куртке и черной вязаной маске. Сразу почуяв недоброе Бородулин напрягся и в сымый последний момент заметил как левой рукой парень поднимает и наводит на него пистолет. Чисто рефлекторно Андрей Семенович ударил по нему ведром.