Тогда, именно в тот вечер у меня появилась неотвязная мысль во что бы то ни стало ему отомстить. Но как? Что может одинокая женщина против здоровенного мужика, набитого деньгами под завязку? Не одну бессонную ночь я провела, прежде чем решилась на это дело. Андрюше еще не исполнилось и четырнадцати лет, когда он очутился в гостиничном номере в моих объятиях. Слава богу, первое время он не знал, что я являюсь сестрой жены его отца. А потом, когда тайное стало явным, он, к моему изумлению, по уши в меня влюбился, и о нашей греховной и пылкой связи мы решили никому не рассказывать. Мы-то решили, однако хитрую Галку не проведешь. О нашем романе она вскоре узнала, но противостоять ему не стала, даже наоборот - в некотором роде потворствовала нам. Ее бесил Чернореченский, и в каком-то смысле это была и ее извращенная месть. Как могла, она помогала нам при наших встречах, а потом - представляете? - предложила нам узаконить наши отношения после того, как закончится армейская служба Андрея. Вот и вся моя тайна. А в ночь убийства мы с Андреем были у него дома.

- Была ли с вами его мать - ваша будущая свекровь?

- Нет, когда я приходила, она обычно уезжала к своей старой подруге и там оставалась ночевать. Так было и той ночью.

- Когда она вернулась домой?

- В начале восьмого, мы как раз собрались завтракать.

- Она все время приходила под утро?

- Нет, но это был будний день, и она забежала, чтобы забрать кофточку, которую забыла вечером.

- Она забрала свою кофту и тут же ушла?

- Нет, какое-то время она то ли полоскалась под душем, то ли просто умывалась. Ну а теперь я, пожалуй, пойду. Все, что могла, я вам рассказала, и добавить мне просто нечего. Прошу вас поверить моим словам. Больше мне ждать подмоги неоткуда.

- Вы рассказывали ей, где Чернореченские хранят деньги?

- Кажется, да, хотя точно не помню... А что вы думаете... Не может быть...

- Я ничего не думаю, - сердито запыхтев сигаретой, рявкнул полковник. Сделаем так. Сейчас мы с Константином Ивановичем оставим вас на час с небольшим в обществе моей дочери, а когда явимся назад, то, полагаю, в этой истории темных пятен не останется.

* * *

Дело близилось к полуночи, когда мы с тестем, словно заштатные воры, вошли в подъезд, где еще совсем недавно проживал Чернореченский вместе со всей своей счастливой семейкой. Тесть затаился в нише мусоропровода, а я, миновав опечатанную дверь, поднялся этажом выше и предстал перед квартирой "моего хорошего знакомого" Линды Кауфман.

- В память о той пылкой ночи, - протянул я ей букетик бессмертника. Надеюсь, эти иммортели не будут пахнуть кровью Чернореченских! А теперь собирайся в темпе, отужинаем в ресторане.

Я заранее умыкнул вторую связку ее ключей и теперь с нетерпением следил, как женщина, фыркая, торопливо собиралась.

- И чего тебе взбрело в голову идти в ресторан в двенадцать часов ночи? - раздраженно натягивая тряпки, спросила она.

- Негасимая любовь к тебе, - хмыкнул я и добавил: - К тому же сегодня у меня праздник. Сегодня, двести лет назад, родился мой троюродный прадедушка, который завещал ежегодно отмечать эту дату выпивкой.

- Болтун ты, Гончаров, - тщательно закрывая замки, рассмеялась она. Поехали.

Около полутора часов мне пришлось, подкрепляясь стопариками, слушать ее болтовню и куриный щебет. С большим удовольствием я отметил, что наконец-то на нее напала зевота, и, не раздумывая долго, потащил девушку домой.

- А ты-то? - удивленно спросила она на пороге квартиры. - Неужели сегодня у меня не останешься? Так нечестно.

- Линда, - незаметно опуская в ее карман дубликат ключей, успокоил я.