- Извините, но не могли бы вы вести себя прилично, - начал он наставительным тоном, - здесь все-таки не милиция, а финансовое учреждение. Я прошу вас впредь вести себе подобающе.

- Базара нет, Андрейка, сейчас уйдем, - пообещал я, - только вот по шее тебе настучим и пойдем. Макс, ты его отоваришь или мне самому заняться? Сейчас ты у меня попищишь.

Мужичонка побелел и собрался то ли хлопнуться в обморок, то ли позвать снующую неподалеку охрану. Делать он не стал ни того ни другого, а беспомощно повалился на кожаный диванчик.

- Да... Вы что? Вы в своем уме? Что вы позволяете?

- Не более того, что позволяешь себе ты, засранец! Ты зачем на меня грабителей навел? Сам бабки отдал и сам же под нож подставил. Да за такие дела знаешь что бывает?

- Нет. О чем вы говорите? Я ничего не понимаю!

- Поймешь, когда пасть тебе порву. Посмотри на мою рожу. Нравится?

- Нет! - откровенно ответил он. - Но что случилось? Вас кто-то побил? Или вы просто упали?

- Упал, с твоей помощью, гнусный ростовщик, дешевый наводчик!

Я уже понимал, к моему избиению и ограблению он не имеет никакого отношения. Но меня понесло, и остановиться теперь было трудно, особенно глядя на его забавную физиономию. Макс, едва сдерживая смех, тихонько похрюкивал в рукав.

Наконец Иванов понял, что его попросту разыгрывают. Поджав губы, он брезгливо задергал ноздрей. Мне не оставалось ничего другого, как попросить у него извинения и посвятить в суть проблемы. Произошедшее он воспринял очень болезненно, очевидно решив, что я вновь попрошу аванс.

Не хотелось огорчать тонкую чувствительную душу банковского работника. Я ограничился двумя миллионами.

- Константин Иванович, поймите меня правильно...

- Понимаю, Андрей Петрович, покуда не будет положительных результатов, денег у тебя не потребую.

- Я сомневаюсь, что положительный результат будет вообще. Как вы тогда намерены возвращать мне долг?

- Никак, потому что аванс я долгом не считаю. А то время, что мною потрачено на твое дело, пусть даже безрезультатно, стоит аванса. Я всегда так делаю и пока ни от кого не имел никаких претензий. Давай к этому разговору больше не возвращаться.

- Хорошо, я подумаю. Но боюсь, мне придется вас огорчить...

- Это ты себя огорчишь. Наверняка стоимость коллекции была выше той суммы, о которой ты заявил. И если я ее найду, то ты окажешься в крупном выигрыше. А кое-что у меня уже имеется. Как будем решать дальнейшую нашу судьбу?

- Наверное, я соглашусь с вашими вескими доводами.

- Я рад видеть наше полное взаимопонимание. Ну что, друг Ухов, кажется, мы промахнулись, но говорят, отсутствие результата тоже есть результат. Андрей Петрович, еще один вопрос - и мы откланяемся.

- Пожалуйста, если это по существу дела.

- Конечно, но он щекотливый, и я бы хотел, чтобы этот разговор остался сугубо между нами. Он касается нашего общего знакомого, вашего следователя, лейтенанта Немова. Скажите, знал ли Олег Иванович, что вы отправляетесь ко мне для передачи денег? Подумайте, это важно.

- О том, что я иду к вам, он знал прекрасно, потому что он сам и передал ваше предложение. А вот о том, что я собираюсь вам платить, он знать не мог. Я это намеренно скрывал. Зачем третьему лицу нужно знать о финансовых сделках двоих?

* * *

- Что будем делать дальше? - выходя на улицу, спросил меня Ухов.

- Да черт его знает, Макс. Понятно одно: у нас катастрофически мало времени, но это не мешает нам набить голодные желудки.

Глотая противную импортную сардельку, я думал об одном: что до завтрашнего утра нам, скорее всего, не удастся определить местонахождение милых дам.