— Подумать можно? — спросил Турецкий.

— Ну конечно! С женой обсудите, с дочкой. Только не затягивайте. Там нужно заготовить массу всяких характеристик, справок, словом, формалистики до черта. Американцы в этом отношении нас переплюнули. Ну что, по второй?

— Кто же от второй отказывается? — удивленно промычал Турецкий.

40

В субботу Турецкий с женой заявился на свадьбу к Денису. Тот был рад его появлению, а Маринка большому кухонному комбайну.

Костя на правах заместителя генерального прокурора вручил сыскному агентству «Глория» благодарность, в которой были отмечены как заслуги агентства, так и лично его руководителя — Дениса Грязнова в раскрытии ряда операций по поиску и поимке особо важных государственных преступников и выражалась надежда на будущее сотрудничество, а также ценный подарок в виде именных часов.

Вячеслав Иванович также преподнес грамоту от МУРа и часы, что произвело на родственников невесты неизгладимое впечатление, как и присутствие на торжестве столь важных персон.

Грязнов-старший сиял и чувствовал себя именинником. Министр поставил вопрос об утверждении его в должности начальника МУРа, заметив, что ходить в вечных врио для такого замечательного сыщика, как Вячеслав Иванович, не гоже.

В пятницу вечером пришла телеграмма от Скопина. Он сообщал, что вопрос с выдачей Нортона благополучно разрешился, и в понедельник он вылетает вместе с арестованным в Москву.

Сидя за свадебным столом, Костя разъяснял Ирине Генриховне, жене Турецкого, все прелести жизни в Гармише. Она не возражала, радуясь больше всего за дочку, которая в живой языковой среде подучит немецкий и английский.

Сам Александр Борисович сидел грустный и почти не пил. Затосковал и Грязнов, узнав о переводе друга в Гармиш. А поскольку Турецкий и Меркулов почти не пили, то и у него пропала всякая охота к спиртному.

— Ну что, ты растрясешь этого Нортона? — с постной рожей спрашивал Славка, глупо было сидеть и молчать за праздничным столом.

— Куда он денется, — вздыхал Турецкий. — Мы провели обыск на квартире Кузьмы и обнаружили немало интересного. — Есть оружие, наркотики и пальчики того же Нортона. — А если он скажет, что действовал под давлением Кузьмы и не он организатор убийства, то у него есть шанс получить десять — двенадцать лет. Кто же на такое не клюнет. Кроме того, он технарь и занимался всегда организацией подслушивания, мокруха вроде бы первое его дело, поэтому расколется, я чувствую. И Кузьма расколется. Вышка ему обеспечена, но, если поможет следствию и все чистосердечно расскажет, опять же есть шанс на пожизненное. Это все же жизнь. Нам надо с тобой труп Тюменина найти. Он где-то недалеко от дачи Станкевича. Мы уже нашли свидетелей, которые видели, как вечером Кузьма выезжал на машине в сторону болот. Тебе это что-то говорит?

— Понял! — утвердительно кивнул Грязнов.

— Вы, может быть, хоть на свадьбе прекратите вести служебные разговоры?! — возмутился Меркулов. — Люди радуются, о счастье говорят, а вы о трупах! Кстати, мне адвокат Станкевича уже звонил, Григорий Горелик, я тебе, Саша, не завидую. Он тебе всю печень проест.

— Она у меня несъедобная, — отозвался Турецкий.

Свадьба еще была в разгаре, когда Ирина Генриховна запросилась домой. Хотел уходить и Турецкий, но Денис с Маринкой стали просить его остаться.

— Леха Гаврилов Ирину Генриховну отвезет, он совсем не пил, потому что ему ночью надо кого-то из родственников встречать в аэропорту, — нашелся новоиспеченный муж и тут же выудил из-за стола Гаврилова.