– Тогда не стоит, – отказался Арик. – Спасибо за помощь.

Он отключился и с минуту постоял молча, борясь с искушением громко выругаться. Мало того, что Кавано потеряли члена семьи, так им еще не дают попрощаться с ним по‑человечески.

Что ж, нечего сидеть и ждать с моря погоды. Снова включив коммуникатор, Арик вызвал Квинна.

– Да, сэр?

– Квинн, с кем из высшего командного состава отец знаком лично? – напрямик спросил Арик.

– Ну, он знаком с генералом Гарсиа Альваресом, – медленно проговорил Адам Квинн. – И… шапочно, правда, – с адмиралом Радзински. Адмирал заседал в Парламенте посредником от флота, когда лорд Кавано был парламинистром.

А теперь Радзински поднялся до командующего Флотом, до поста одного из Тройки Командования миротворцами. Пожалуй, он тот, кто нужен.

– Не знаете, где сейчас может быть Радзински?

– Я слышал, что вылетел на Эдо в составе чрезвычайной комиссии. Могу проверить, если нужно.

– Проверьте, – кивнул Арик. – И сообщите Теве, чтобы готовил корабль к отлету.

– Хорошо, сэр. Насколько я понимаю, мы летим на Эдо?

– Ты правильно понимаешь, – мрачно ответил Арик. На Эдо, чтобы забрать тело брата. Или выяснить, почему его нельзя забрать.

Глава 6

Фейлан поклялся, что сделает все, чтобы вырваться из плена. И первое время ему казалось, что он вот‑вот покинет свою стеклянную камеру – только вперед ногами.

Он заболел. Чем – непонятно; в жизни еще с ним ничего подобного не случалось. Желудок выворачивало наизнанку, но рвота не шла. Голова кружилась, перед глазами все плыло. И никаких болей. Через каждый час озноб сменялся страшным жаром, и так все четыре дня. Видимо, организм так реагировал на какие‑то местные бактерии или вирусы. Фейлан обязательно нашел бы объяснение, если бы сохранил способность ясно мыслить.

Он почти не вставал с койки, то накрываясь одеялом с головой, чтобы согреться, то сбрасывая его и расстегивая до пояса комбинезон, чтобы хоть немного остыть. Почти все это время он спал, и ему снились дикие сны, в которых реальные события перемежались невероятными кошмарами. Как‑то, придя в себя, он увидел рядом инопланетян, которые изучали его с помощью загадочных белых приборов. Но картинка быстро затуманилась, и потом коммандеру казалось, что это тоже был сон.

На пятый день он проснулся совершенно здоровым.

Фейлан полежал спокойно пару минут, прислушиваясь к своим ощущениям. Он чувствовал себя на удивление хорошо. И впервые за все эти четверо суток он был голоден как волк.

Коммандер осторожно сел, памятуя о том, что от обезвоживания может сильно закружиться голова. На тумбочке рядом с кроватью стоял стеклянный цилиндр с какой‑то прозрачной жидкостью и лежали две плитки сухого пайка из запасов спаскапсулы. В сосуде оказалась приятно пахнущая вода. Плитки тоже пришлись как нельзя кстати.

Фейлан сел, свесив ноги с кровати, и принялся завтракать, поглядывая вокруг. В поле зрения находились трое чужаков. Двое трудились у приборов, а один лежал на узком топчане, похожем на спортивного коня, – видимо, отдыхал. Они как будто не обращали на пленника внимания, но последний не питал иллюзий. Чужаки – они чужаки и есть.

Прослужив на Флоте пятнадцать лет, Фейлан давным‑давно избавился от стремления к уединенности. Наевшись, он сбросил с себя грязный опостылевший комбинезон и встал под душ.

Стандартной коробочки с жидким мылом нигде не увидел, зато в одной из ячеек в стене обнаружился большой брикет, напоминающий обычное твердое мыло. Фейлан с наслаждением вымылся, выключил воду и только сейчас спохватился, что под рукой нет ничего похожего на полотенце.