Александр Тамоников. Горный блокпост
ПРОЛОГ
Станица Разгульная, суббота, 18 сентября. Молодой человек в джинсах и черной майке остановил белую «девятку» возле кафе на выезде из населенного пункта. В здание заходить не стал, устроился на улице, на площадке под навесом, за небольшим круглым столиком. Бросил перед собой пачку сигарет, зажигалку, закурил. К нему подошел парень-официант: — Доброе утро, уважаемый! Что будете заказывать? Молодой человек взглянул на часы: 11–02. Действительно, еще утро. Хотя… но это неважно. — Чашку настоящего кофе. — Еще что? — Пока все. И пригласи ко мне хозяина кафе, надеюсь, он на месте? — На месте. Недавно приехал. — Иди. Парень, поклонившись, отошел от столика и скрылся за стеклянными дверями кафе. Вскоре к молодому человеку вышел мужчина лет сорока: — Салам, Оман! — Салам, Шота! Как у тебя, все спокойно? — Было спокойно. Если только ты не притащил за собой «хвост» особистов из гарнизона. — Не волнуйся, я чист, как стеклышко. — В части искать не будут? Молодой человек взглянул на хозяина кафе: — Шота! Ты, конечно, старше, и я уважаю твой возраст, но не кажется ли тебе, что ты задаешь вопросы, ответы на которые тебя совершенно не касаются? — Молчу. Расул ждет тебя в моем кабинете! Лучше, если зайдешь с черного хода, от туалета. — Я так и сделаю. Хозяин кафе удалился, подошел официант. Выпив чашку кофе, Оман Мансуров, сержант-контрактник батальона специального назначения, дислоцирующегося на территории небольшого гарнизона в 10 километрах от станицы, встал, направился к туалету, оттуда прошел к зданию, вошел в кафе через тыловую дверь. Очутился в коридоре. И сразу же вошел в кабинет, который находился справа по ходу из зала в первой комнате. Там, устроившись в кресле за журнальным столиком, сидел мужчина неопределенного возраста, чьи годы скрывала окладистая, с проседью, аккуратная бородка. Увидев гостя, мужчина произнес: — Ты опаздываешь, Оман. Нехорошо заставлять старших ждать. Сержант ответил: — Я прибыл вовремя, пил кофе, отслеживая обстановку, или Шота не доложил тебе об этом? — Доложил, но в перестраховке нет никакой необходимости. Мои люди контролируют ситуацию. — Это хорошо. — Да, это хорошо. Что имеешь сказать? — Наш взвод уходит к Катавану послезавтра, в понедельник утром. — Так. Значит, следующую неделю на блокпосту будешь ты с Жаровым? — Точно. — Тогда караван пойдет в ночь со среды на четверг. В полночь он дойдет к утесу. Проводник будет ждать сигнала на три часа. В общем, все, как всегда. — Хорошо, Расул. Караван пройдет через пост. Расул усмехнулся: — Не сомневаюсь. Как ведет себя старший лейтенант? — Нормально. А как он еще может себя вести? — Не нервничает? Иногда, знаешь, люди, связанные с нашим бизнесом, начинают нервничать. С Жаровым не происходит подобного? Мансуров отрицательно покачал головой: — Нет, лейтенант в порядке. Ему придает уверенность то, что он не один, и особенно, что вместе с ним работает и замполит части! Да и деньги, что он получает, сглаживают настроение. Так что старлей весел, за бабами ударяет. Вот только жаден, но этого уже не исправить. Расул махнул рукой: — Жадность не самое худшее качество офицера. Было бы хуже, если б он сорил деньгами, вызывая вполне обоснованный вопрос, а откуда у взводного такие «бабки». |
