Гости по достоинству оценили интерьер и с довольными минами уселись за стол. Я, как хозяин, разлил водку по колпачкам для мин и произнес первый тост — за знакомство. Посидели славно, разошлись далеко за полночь, мои бойцы уже спали на полу вдоль бортов, завернувшись в спальники. Один из бойцов дежурной пары собирал золу с печки и сонно жмурился, я ему кивнул на свой закуток, он понятливо закивал башкой и пошел убираться. На улице было прохладно. Второй боец дежурной пары курсировал между пожарной машиной и нашим пристанищем. Мои гости тепло распрощались и пошлепали по грязи к себе, вспоминая, какой на сегодня пароль. Разведчик подошел ко мне и кивнул в сторону города:

— Товарищ лейтенант, а мы тоже пойдем туда?

— Не знаю, но как-то не хочется. Уж лучше здесь, при штабе группировки, ошиваться.

— А как вы думаете, когда туда пойдут войска? Неужто на Новый год?

— Да навряд ли, думаю, народу отдохнуть дадут, тут же все увязать надо, согласовать полосы наступления, там, всякие разгранлинии, да много еще чего надо сделать, вряд ли…

Перекурив, я полез в свой уголок досыпать, часовой продолжал бродить вокруг машин.

Назавтра я дополучил в группу четыре пулемета РПК-С калибра 7,62 с магазинами барабанного типа, одну снайперскую винтовку, и еще мне придали связиста с радиостанцией Р-159. На временном складе РАВ мы нагрузились боеприпасами и одноразовыми гранатометами даже сверх указанного в заявке. Однако новое вооружение и боеприпасы не радовали, потому что мы получили задачу. Мне с моими подчиненными предстояло влиться в колонну мотострелкового полка из Ленинградского военного округа и вместе с ними войти в Грозный. Почистив новые пулеметы и постреляв по банкам, я провел занятие по передвижению в городе и по взаимодействию между боевыми парами. Какие задачи мы будем выполнять, мне так и не сообщили, поэтому мы отрабатывали старую тактику передвижения группой в колонну по двое короткими перебежками, прикрывая друг друга. Связист должен был как привязанный следовать за мной. Бойцы взмокли, я сам уже порядком подустал, но нарастающее беспокойство, все больше и больше терзавшее меня, заставляло гонять и себя, и подчиненных. Напряжение нарастало. Сели обедать. Тушенка не лезла в горло, и я снова решил прогуляться до своего направленца.

Наш начальник беседовал с каким-то бородатым военным в пестром камуфляже.

На этот раз на мое появление шеф отреагировал довольно бурно. Он представил меня незнакомцу, кратко пояснив мне, что это человек из взаимодействующей структуры.

Меня начали допрашивать и расспрашивать, в какие годы я проживал в Грозном, на какой улице, знаю ли я окрестности и многое другое. Бородатый достал план города и, тыкая пальцем то в одно, то в другое место, продолжал расспросы. Ответы мои его полностью удовлетворили, и он, довольно кивнув, попросил меня выйти на пару минут из кунга. Я перекурил, пошарахался вокруг, поглазел на военный люд, получил люлей от какого-то военного, облеченного большой властью, и наконец меня позвали обратно.

Выдвигаться с полком ленинградцев мне больше не предстояло: меня перенацелили и переподчинили этому бородатому незнакомцу. Я не знал, радоваться мне или горевать.

Однако что ни делается, все к лучшему. Так оно впоследствии и оказалось. Незнакомец попросил называть его по имени-отчеству — Владимир Петрович — и спросил, где мы располагаемся. Через пятнадцать минут мы были возле моего мини-ПВД. Владимир Петрович оценил наше походное жилище и предложил где-нибудь скрыться от посторонних глаз, чтобы он мог пояснить мне мою задачу. Расположились в «командирском закутке». Петрович достал карту и вкратце пояснил обстановку и обрисовал задачи войск.