Дальше следовали другие повозки с клетками, каждую тянули по восемь лошадей. Потом шли остальные фургоны. На них стояли зеркала, стены были разрисованы изображениями клоунов и животных, а по краям – золотыми листьями. Дальше располагались фургоны со всем багажом, которые тащили быки, их иногда впрягали до двадцати. Потом опять фургоны с артистами, а замыкала процессию повозка с так называемым лошадиным фортепьяно.

За караваном всегда бежали дети. Как будто… как будто само прохождение цирка заставляло землю извергать из себя целый парад детей. Где мы были – не имело никакого значения. Зачастую фургоны снимали с платформ в какой-то пустоши, но уже несколько минут спустя на дороге появлялись люди. Они махали руками, смеялись, а их глаза сияли от радости…

О'Хара отвернулся к иллюминатору.

– Земля осталась без цирка, а у цирка больше нет Земли. И у меня такое чувство – я никак не могу от него отделаться, – что и то и другое стали немного меньше.

Ловкач мигнул – слезы застилали глаза – и тоже посмотрел в иллюминатор на яркую точку в черной бездне космоса, которая скоро разрастется и превратится в «Город Барабу». Давным-давно в фургонах позади старого Хозяина и его розовощекого сына сидел и он. Ловкач посмотрел на О'Хару и еще раз кивнул, теперь уже самому себе. Он начал понимать, что имел в виду Хозяин, когда говорил о спасении цирка.

8

Линейный крейсер Нуумианской империи вышел на орбиту вокруг Ангара после недельного преследования и уже через несколько секунд ощетинился орудиями и сенсорами. «Город Барабу» был незамедлительно обнаружен на стационарной орбите, и к нему отправили шаттл. Находившийся на борту шаттла судебный исполнитель Али посмотрел на разгоряченного, кипящего от злости Карла Арнхайма и перевел взгляд на невозмутимого, спокойного как камень нуумианского посланника.

Вошедший в отсек командира роты усиления капитан Грин кивнул Арнхайму и Суму и повернулся к Али:

– Все готово.

Али пожал плечами:

– Они, похоже, настроены мирно, но на всякий случай держитесь наготове. Мы не знаем, чего от них ожидать… – он перевел взгляд на нуумианца, – да и от них тоже.

Второй пилот нуумианского шаттла вошел в отсек и, поклонившись посланнику, сказал ему что-то на своем языке, после чего повернулся и вышел.

– Идем на стыковку, – сообщил Сум, обращаясь ко всем. – Мне доложили, что для выхода будет использован шлюз кормового отделения.

Шаттл едва заметно задрожал, затем послышался металлический щелчок – шлюзовые замки встали на место.

Али похлопал Грина по плечу:

– Пошли.

Все перешли в кормовой отсек и встали у выхода, где уже находились тридцать солдат роты усиления капитана Грина. Каждый солдат был защищен бронированным скафандром и имел на вооружении внушительный арсенал боевых средств. Как только над дверью переходного шлюза вспыхнул зеленый свет, капитан Грин кивнул своим подчиненным, и те, повернув колесо, навалились на дверь.

На «Барабу» их уже ждали. Высокий и худой, одетый в черный костюм мужчина сделал шаг вперед.

– Добро пожаловать на борт «Города Барабу», господа. Меня зовут Артур Бернсайд Веллингтон. Я юридический советник «Большого шоу О'Хары».

Пробившись вперед, Арнхайм остановился перед человеком в черном и ткнул пальцем в сторону Веллингтона:

– Это он! Тот, кто угнал корабль. Пират!.. Чего вы ждете? Арестуйте его!

Ловкач удивленно вскинул брови:

– Неужели это вы, мистер Арнхайм? Как хорошо, что вы здесь. Не могу обойтись без комплиментов. Ваша компания проделала отличную работу, все так говорят. Корабль просто замечательный.