Мы прогулялись по полянке, которую указал Гор, но ничего интересного не обнаружили. Ни малейших следов.

— Наверно, зря мы сюда прилетели. За пять тысяч лет тут и не могло ничего остаться. И Барб здесь вряд ли появится, хранилища у нее больше нет.

— Зато посмотрели на Рублевку… смотри, Марк, — Лула присела на корточки перед валуном, — Здесь что-то выцарапано.

Я тоже опустился рядом с Лулой и осмотрел камень.

— Если не ошибаюсь, здесь написано: «времени нет».

— Понимай, как хочешь, — хмыкнула Лула, — Но я бы сказала, что надпись свежая.

— То есть у Барб все-таки есть хранилище? Кто, кроме нее мог это написать?

— Не знаю, Марк. Запишем в загадки.

— Запишем. Ладно, летим обратно.

На обратном пути старина Гор походя подрезал какого-то зазевавшегося дракона премиум-класса. Реальный такой рептилоидный линкор. У него там наверно пространства столько, что можно открывать передвижной торговый центр.

Водила этого летающего мегамолла походу оскорбился, что его обогнал дряхлый ветеран, и припустил за нами следом.

— Вот что ему от нас надо? — расстроилась Лула, глядя в экран заднего вида.

— Взыграло ретивое, — делаю предположение, — Теперь пока нас ответно не подрежет, не успокоится… Гор, снизь уже скорость. Потешь самолюбие богатого дурачка. Глядишь, отстанет.

Но богатый дурачок не отстал. Обогнав Гора, он начал подавать сигналы, требуя, чтобы мы приземлились.

— Гор, садись. Богатому дурачку мало нас обогнать, он хочет высказать нам в лицо, кто мы такие перед ним, и как мы сильно попутали берега. Рублевка — она и на Олимпе Рублевка.

Гор приземлился. Рептилоидный мегамолл сел рядом. Из его необъятных недр вышел зверобог с бычьей рогатой головой, посаженной на толстую шею. Лично мне выходить из кабины не хочется. Я ограничился приоткрытием форточки. Пусть показывает крутость, стоя под форточкой.

— Скока лет твоему дракону? — спросил быко-бог с наездной интонацией.

— Год выпуска неизвестен, — отвечаю ровно.

— За сколько купил? — в той же беспардонной манере полюбопытствовал бык.

— Шесть пятьсот. Брал в кредит.

— Шесть с половиной миллионов? — прифигел быковатый быколлоид.

— Шесть с половиной тысяч кворков, — даю уточнение, ситуация начинает меня забавлять.

— Шестьсот пятьдесят тысяч? — переспросил водитель мегамолла.

— Даже не шестьдесят пять. Кабина у него маленькая. Шесть пятьсот! — настаиваю на своей версии.

— Сколько потом вложил? — требовательно спросил зверобог.

— Пятнадцать, девять и семь, — называю рыночную стоимость произведённых апгрейдов.

— Пятьсот девяносто семь… всего? — обрадовался быко-бог.

На этот раз я не стал его поправлять. Мне это надоело. Походу он с математикой не просто не дружит, а вообще находится в состоянии вооружённого конфликта.

— Одиннадцать процентов к силе и восемь процентов к скорости, — выдаю технико-тактическую характеристику в надежде, что теперь он уже отстанет.

— Эт-та, слышь… мне тоже надо, — сообщил зверобог, — Пятьсот девяносто девять и девять ваще норм цена, поставь мне тоже.

Прежде чем ответить, я прочистил горло. Этот недалекий пассажир готов заплатить шестьсот тысяч за услугу, которая стоит в двадцать раз дешевле. Ну грех отказываться, когда деньги сами в руки идут. Я ведь его обмануть не пытался. Его обманывает собственная платёжная культура. Для него сумма меньше ста тысяч кворков вообще не деньги.

— Сделаем, — обнадеживаю быко-бога, — Но то расценка в городе богов.