— Держись! — прокричал он.

Изо всех сил он потянул стул в комнату, а потом схватил Торрена сначала за одну руку, потом за другую и рывком втащил его в комнату. Торрена так трясло, что он едва мог стоять.

— А теперь пошли, — сказал Дун и напра вился к двери.

К подоконнику, за которым только что висел в воздухе Торрен, подбирались языки пламени, похожие на острые оранжевые когти.

ГЛАВА 27

Борьба с огнем

Лина стояла на площади, когда Тик заговорил о требованиях, а Дун крикнул: «По крайней мере, выслушайте нас!» Услышав его голос, она направилась к нему, но пробраться сквозь толпу до противоположной стороны площади ей не удалось. Она видела, как в солнечных лучах сверкали металлические стержни и осколки стекла воинов Тика. Она протискивалась между возбужденными, кричащими эмберитами, когда заговорило оружие.

Услышав грохот и череду громких ударов, люди, стоявшие рядом с Линой, закричали, подались назад. Лина пригнулась, закрыв голову руками. Через несколько секунд что—то громыхнуло еще сильнее, все закричали, и Лина увидела, как загорелась сосна.

Сухие иголки вспыхивали, как спички, повалил черный дым. Толпа попятилась. Эмбериты, которые редко видели огонь и очень боялись его, в страхе смотрели на горящую сосну — одни закричали, другие так испугались, что не в состоянии были издать ни звука.

Лину охватил такой ужас, что она не могла шевелиться. Ее взгляд был прикован к пламени, этим жутким оранжевым рукам, которые перебирались с одной ветки на другую. В голове звучало: «Беги! Беги!» Но она не могла бежать, ноги отказывались ей подчиняться.

Внезапно она услышала крик: «На дереве человек!» Лина успела заметить какое—то движение на вершине сосны, как вдруг толпа колыхнулась, увлекая ее за собой, она споткнулась и упала. Поднявшись, она обнаружила, что оказалась впереди толпы.

На ступеньках ратуши лежал Бен. Уилмер склонился над ним, а Мэри Уотерс кричала: «Пожарная машина! Пожарная машина!» Огонь с сосны грозил перекинуться на башню ратуши: языки пламени уже лизали стену.

И тут за спиной Лины раздался дикий смех.

— Пусть горит! — крикнул кто—то. — Пусть горит! Это им в наказание! Они это заслужили!

Она узнала голос Тика.

— Пусть горит! — торжествующе неслось в толпе.

Эмбериты переместились на другую сторону площади, подальше от ратуши и огня, и смотрели, чем все закончится.

Появились две пожарные машины. В кузове каждой стояли большие бочки, из которых расплескивалась вода. Люди начали хватать ведра и зачерпывать воду.

— Пожарная цепочка! Пожарная цепоч ка! — раздался крик, и деревенские жители, которые, похоже, многократно проводили та кие учения, выстроились цепочками к грузо викам с водой.

Горящие ветви от сосны летели во все стороны, подхваченные ветром. То тут, то там вспыхивали новые очаги огня. На них лили воду, но на каждом затушенном очаге будто возникал десяток новых.

Сердце Лины билось так сильно, что казалось, выбивало из головы все мысли. Ей хотелось бежать, бежать отсюда со всех ног, но что—то парализовало ее, не давая сделать и шага. Ее удерживал на месте и страх перед огнем, и другой страх, вызванный идеей, которая пыталась вырваться из глубины сознания. «Будь начеку», — шептал ей голос. Лина пыталась заглушить его.

Все быстрее и быстрее люди наполняли водой ведра, передавая их друг другу по цепочке.

Тик и его воины, вместе со всеми эмберита—ми, наблюдали это пугающее, но и зачаровывающее зрелище. Тик и еще несколько человек радостно кричали, остальные молча смотрели на огонь, пожирающий ратушу.