|
В контрасте с резко обличительной манерой изображения мира богатства, Амаду с проникновенной теплотой рисует образы работников плантаций, людей тёмных и невежественных, но хранящих чистоту своей детской души. История Варапау, Капи, негра Флориндо, людей, выхваченных из самой гущи народной, согретых всей теплотой вековой народной традиции, живых людей, которые слагают песни и о которых слагают песни, — это подлинная поэма в прозе. Эти образы лишний раз доказывают, что истоки стиля Амаду-прозаика следует искать в традициях бразильской поэзии, в богатейшей сокровищнице бразильского фольклора.
Действие романа «Город Ильеус» относится к тридцатым годам нашего века. И всё-таки эго роман о, современности. Потому что прошлое живёт в нём как настоящее, потому что история воплощена в конкретных человеческих жизнях. Ещё в предисловии к «Земле без конца и без края» Амаду пишет, что во всём его творчестве есть одна общая линия: «Надежда, — более, чем надежда, — уверенность, что завтрашний день будет лучше и прекраснее». И именно в том, что Амаду так отчетливо видел перед собой это «завтра» своей родины, когда писал о её «вчера», — основное достоинство его исторических романов и публикуемого нами романа «Город Ильеус».
ЗЕМЛЯ ДАЕТ ЗОЛОТЫЕ ПЛОДЫ
Земли большого богатства, земли большой нищеты. «КОРОЛЬ ЮГА»
1
И вдруг самолет свернул с пути — к югу. И тогда перед глазами путешественников возник город Ильеус. Зеленое море осталось позади. Внизу плыли кокосовые рощи, склоны холма Конкиста, а когда самолет накренился влево, пассажиры увидели весь город, как на почтовой открытке. Извилистыми бедными уличками рабочих кварталов сбегал он вниз по холму и, широко раскинувшись между рекой и морем, сиял новыми проспектами, обрывающимися на прибрежье, расцветал весёлыми садами вокруг особняков на острове Понталь и снова поднимался вверх, по холму Уньян, застроенному лачугами из жести и досок. Один из пассажиров принялся считать корабли в порту и насчитал восемь, не говоря уже о больших парусниках и мелких суденышках — их было великое множество. Порт казался таким огромным — больше самого города. Тот пассажир, что посчитал корабли, крикнул Карлосу Зуде: «Какой огромный порт!», но Карлос не слышал, он разглядывал людей на пляже. Отсюда, сверху, они казались крошечными черными точками, которые бежали по белому песку и пропадали в пене волн. Жульета, наверно, там, подумал Карлос, греется на солнце, купается или играет в мяч. Он заметил, что кто-то на пляже поднял руку и помахал вслед самолету. Жульета? Но даже нельзя понять, мужчина это или женщина: маленькая черная точка на белом песке — и всё. А может быть, и Жульета, она ведь знает, что он должен сегодня прилететь. Карлос помахал рукой перед стеклом окна. Но самолет внезапно повернул, пляж исчез из виду, и приветствие Карлоса видели только деревья. Казалось, самолет сейчас заденет за их вершины, рухнет вниз и разобьётся… Они быстро снижались. Наверху, по синему небу, бежали легкие белые облака. Холм остался позади. Самолет мягко опустился на воду, все медленнее взмахивая лопастями пропеллера, и остановился у аэропорта американской компании, близко от железной дороги. Аэропорт немецкой компании находился дальше, оттуда на берег надо было добираться на лодках. Стюард открыл дверцу самолета, рабочие аэропорта приставили трап. Первым вышел Карлос Зуде. К нему сразу же бросился служащий из его конторы. — Как съездили, сеньор Карлос? — Служащий улыбался и жал руку хозяину. — Превосходно. — Карлос взглянул на часы. — Сюда от Баии всего лишь час пути, вернее, пятьдесят пять минут… — Быстро… — заметил служащий. |
