Амос кивнул… «офицеру», напомнил он самому себе. Друзей и вассалов больше нет — теперь все стали воинами.

— Они приближаются, — констатировала Рашель бинт Дамскус.

Ее бледное костлявое лицо осталось абсолютно бесстрастным. Она была специалистом по информационным системам — редкая профессия для женщины Бетеля, где большинство представительниц прекрасного пола традиционно выбирали медицину или занимались литературой. Джозеф поклонился ей, как того требовал этикет.

— Как ваши дела, госпожа? — поинтересовался он.

Она сдержанно кивнула ему, но затем вновь повернулась к Амосу.

— Они ударили по лесу с летательных аппаратов какой-то зажигательной смесью, а теперь наступают сквозь огонь. Наземная техника у них тоже очень мощная.

— Им, вероятно, неизвестно, насколько страшны здесь обычные пожары, — выдавил Амос. Язык с трудом ворочался в пересохшем рту.

Рашель держалась просто великолепно, гораздо лучше, чем он ожидал. Она обладала бурным темпераментом, и он боялся истерики. К тому же она страдала клаустрофобией — само пребывание в бункере, должно быть, сделало свалившуюся на нее ношу еще более тягостной. Честь ей и хвала за то, что сумела преодолеть свои страхи.

— Они рассчитывают скрыть свое наступление за пожаром, — сказал он вслух.

Их первой засаде удалось убить несколько пехотинцев захватчиков. Всего через несколько часов они узнали, как пришельцы отреагировали на вызов, — немедленно последовал ответный удар, ошеломляющий по своей силе. Амос прочистил горло и сказал уже спокойнее:

— А сейчас они далеко от шахты?

— В двух километрах и постоянно приближаются. Со скоростью двадцать километров в час. Это видно на экране.

По прикрепленному к стене монитору пробежала какая-то дрожь. Это означало: кто-то сотрясал землю рядом с камерой, хотя она и была установлена на прочном скальном основании. Дальше, где с обеих сторон долины поднимались холмы, все было охвачено огнем, кроме узкой полоски земли вдоль ручья и дороги сразу за ней. По нижней части холмов прямо по горящему лесу плыли размытые тени. Светящиеся по контуру силуэты мелькали среди горящих деревьев, едва различимые на фоне окружающей среды: во время движения они словно сливались с ней. Ползли приземистые боевые машины с длинными орудиями, смотрящими вперед с покатой брони. Над стволами виднелись какие-то кольца или спирали — должно быть, система наведения, ориентирующаяся по электромагнитному или какому-то другому излучению.

Одна боевая машина развернулась. Вспышка из жерла показалась яркой даже на фоне ослепительного света пожара. Обзорный экран слегка затуманился, когда в одну из камер попал заряд плазмы, но прояснился, как только система компенсировала поврежденные части за счет остальных.

— М-да, сразу заметно, как чувствительны их детекторы, — сказал Джозеф. Он наклонился к экрану: — Оттуда эвакуировали всех?

— Наши отступают к космодрому. В радиусе пятнадцати километров никого не осталось, — ответила Рашель. — Мы последние.

— Тогда приводи механизм в действие, — распорядился Амос.

Она прикоснулась к пульту. Экран ярко вспыхнул и почернел. Через миг бункер осветила вспышка фотохимического излучения: отразившись от дверей запасного выхода, она все же была достаточно яркой, чтобы все инстинктивно закрыли глаза. Еще через несколько мгновений последовал устрашающий звук и удар: рев, словно сам Господь в гневе вернулся на землю, и земля содрогнулась, а потом — тепловая и ударная волна, от которой заложило уши.

— Значит, Керрис пал, — отсутствующе сказала Рашель самой себе. — Теймик видел это. Он говорит, что вспышка от взрыва была подобна мечу Божьему, а волны от нее расходились на километры.