Ее внимание отвлекли новые звуки из подвала — всхлипывания, затем глухой удар, а за ним — протяжный стон.

— Может, тебе все равно, Стейси, однако я искренне говорю, что удовольствия от этого не получаю. Я не какой-нибудь там насильник, садист или свихнувшийся на сексе убийца. Все, что мне нужно, — информация.

Элли услышала искаженный болью голос Стейси, но слов не разобрала.

— Прости, но я тебе не верю. Хочешь, я покажу тебе, что можно сделать с помощью плоскогубцев? Я сейчас схожу в гараж, а, когда вернусь, ты расскажешь мне правду.

В зеркальце Элли увидела, как Диллон повернулся к лестнице, заткнув за пояс оружие. Элли убрала руку, чтобы ее не было видно с лестницы, и отодвинулась от двери, жестом показав Такер, что ей тоже стоит переместиться дальше по коридору. Такер сделала два шага влево и подняла брови в знак готовности.

Элли услышала, как Диллон поставил ногу на первую ступеньку. Дальше он двинулся спокойно, не останавливаясь. Дверь в подвал начала открываться. Диллон шагнул в коридор.

— Стоять! — заорала она. — На колени! Руки вверх! Руки!

В следующие доли секунды Элли увидела то, что после проигрывала в своей памяти бессчетное количество раз. Что же она видела? Потянулся ли Диллон к оружию? Или поднял руки над головой, как она приказала? Шевелил ли он ими вообще? Невозможно с точностью припомнить ничтожные движения человеческого тела, ведь прошло меньше секунды между его удивлением при виде Элли и ее страхом за собственную безопасность.

Однако Элли совершенно точно помнила, что произошло через секунду после того, как Диллон заметил ее у двери. Она услышала грохот выстрела — точнее, двух выстрелов — и увидела, как Диллон рухнул на колени. Красные пятна расцвели на его животе и воротнике светло-голубой рубашки. Элли увидела, как он, падая, недоуменно поглядел на нее. А затем — как его взгляд переместился с нее на Робин Такер, все еще стоявшую с поднятым «Глоком» и готовую стрелять снова, если понадобится. Собственное оружие Диллона так и осталось за поясом. Элли склонилась над его обмякшим окровавленным телом и выдернула револьвер из соображений безопасности.

И тут она услышала отдаленный вой множества сирен.

— Он достал оружие, — сказала Такер, убирая свой «Глок» в кобуру. — Не смотрите на меня так, Хэтчер. Достал. Вы это видели. Разве не так? Скажите мне, что видели это. Он бы убил нас.

И в первый раз (потом их было множество) Элли попыталась вспомнить отдельный миг, крохотный промежуток времени между движением подвальной двери и звуками лейтенантских выстрелов. Возможно, Диллон потянулся к поясу, и Такер с ее места быстрее заметила это. А может, и не потянулся, но через полсекунды сделал бы это, если бы лейтенант не выстрелила. Наверняка Элли знала лишь то, что не видела, как двигались его руки. А еще она знала, что ее мнение об увиденном не имеет никакого значения.

Диллон — действительно убийца. Она, Такер и Стейси — живы. Элли воспитывал полицейский. Она знала, как это делается. В отчете будет сказано, что Диллон схватился за оружие. Такер подтвердит это. И Элли тоже. А Диллон, судя по крови, что скапливалась у его тела, не сможет изложить свою версию случившегося.

Лейтенант, казалось, все еще осмысливала свой поступок, а Элли шагнула вперед, чтобы обойти тело Диллона.

— Я была снаружи, — призналась Такер. — В стороне от дома. Наблюдала. Я видела, как он привез ее. Я подумала… Подумала, что у них какие-то шашни. А потом патрульные постучались к нему и ушли. А затем появились вы, убежали и опять вернулись. Когда я увидела разбитое окно, я поняла… Хэтчер, что я теперь скажу?

— Что он достал оружие.

— Но я была здесь. Возле его дома.