Арфлейн почувствовал беспокойство, не зная, как расценить слова Рорсейна.

— Она здесь в полной безопасности, — проворчал он.

— Я знаю, — согласился Манфред. — Но Янек не уверен в этом. Он ревнует. И ценит ее не меньше чем склад, полный парусов.

Арфлейн пожал плечами.

Облокотившись о перила, Манфред рассеянно смотрел на ванты, по которым уже карабкались к вороньему гнезду на бом-брам-стеньге фок-мачты дозорные, посланные Урквартом.

— Полагаю, что это наш последний день на безопасном льду, — сказал он. — Пока путешествие складывается для меня неинтересно. Возможно, на краю нас ждут приключения.

Арфлейн улыбнулся:

— Не сомневаюсь, что так и будет.

Небо было по-прежнему голубым и безоблачным. Лед сверкал под солнцем, а белые, туго натянутые паруса переливались светом. Едва слышно потрескивали полозья, подпрыгивая на небольших неровностях льда, да изредка скрипели реи.

Рорсейн усмехнулся:

— Надеюсь, мне подумалось, что вам небольшое приключение тоже доставит радость.

На следующий день появился край плато. Казалось, что горизонт резко приблизился. Арфлейн, бывший до этого рядом с краем всего однажды, содрогнулся, глядя вперед.

В действительности спуск был достаточно пологим, но с корабля казалось, что земля оборвалась и корабль идет к неминуемой гибели. Ощущение такое, будто он подошел к краю земли. Мир, лежащий за краем был полностью незнакомым. Едва только корабль начал спуск, им овладел страх.

Стоя на мостике, Арфлейн поднес мегафон к губам.

— Абордажные крючья за борт, мистер Потчнефф! — закричал он первому офицеру. — И пошевеливайтесь!

Заостренные крючья замедлят ход, подумал он.

Внезапно шхуна опасно закачалась с борта на борт.

— Сэр! — закричал из рубки Хансен.

Арфлейн подбежал к нему.

— В чем дело, мистер Хансен?

Двое матросов, уцепившись за штурвал, пытались удержать корабль на курсе.

— Полозья разворачиваются, сэр, — с тревогой произнес Хансен. — Совсем немного, но нам трудно удерживать их. Они попали в каналы во льду, сэр. При такой скорости мы можем перевернуться.

Встав между двумя матросами, Арфлейн ухватился за штурвал. Он тотчас же понял, что имел в виду Хансен. Полозья скользили по неглубоким, но прочным канавкам во льду, образовавшимся в результате постоянного, на протяжении многих веков, передвижения льда. Перед ними стояла реальная угроза перевернуться.

— Сюда необходимо еще двоих, — сказал Арфлейн. — Найдите двух лучших рулевых из тех, что мы имеем, и убедитесь, что они крепкие ребята.

Хансен выбежал из рубки. Арфлейн с двумя матросами повис на штурвале, корабль начал заметно вибрировать.

Вместе с Хансеном в рубку вошли два матроса. Но даже несмотря на их помощь корабль продолжал опасно разворачиваться на спуске, угрожая выйти из-под контроля. Арфлейн взглянул на нос судна. Конца спуска не было видно. Казалось, он будет продолжаться вечно.

— Оставайтесь здесь, мистер Хансен, — сказал он. — Пойду взгляну, что нас ждет впереди.

Сойдя с мостика, Арфлейн по дрожащей палубе добрался до бака. Лсд впереди корабля ничем не отличался от того, что был за кормой. Подпрыгивая, корабль разворачивался, а затем вновь возвращался на курс. Крутизна спуска заметно возрастала. Возвращаясь назад, Арфлейн заметил Ульрику Ульсенн. Рядом с ней, вцепившись руками в ограждение и широко раскрыв глаза, стоял Янек.

— Причин для беспокойства нет, мэм, — подойдя к ней, произнес Арфлейн.