Арфлейн посмотрел на небо. Оно было по-прежнему затянуто тучами, через которые проглядывали редкие звезды.

Палубу освещала луна да тусклые огни в рубке. Он различил лишь силуэты дозорных на носу и корме. Потчнефф должен быть на вахте, но на мостике не было никого, кроме рулевого.

Поднявшись по трапу, он прошел в рубку. Рулевой приветствовал его коротким кивком головы.

— Где вахтенный офицер, рулевой?

— Полагаю, он прошел вперед, сэр.

Арфлейн сжал губы. Впереди, кроме дозорного, не было ни души. Он рассеянно взглянул на компас, сверяя его с картой.

Они отклонились от курса на три градуса. Арфлейн смерил рулевого убийственным взглядом.

— Три градуса от курса? Ты спал?

— Никак нет, сэр. Мистер Потчнефф сказал, что мы на верном курсе, сэр!

— В самом деле? — Лицо Арфлейна потемнело. — Три градуса право руля!

Сойдя с мостика, он направился на поиски Потчнеффа. Они оказались безрезультатными. Арфлейн спустился в кубрик, где в гамаках спали свободные от вахты матросы. Он хлопнул по плечу ближайшего из них. Тот выругался.

— В чем дело?

— Это капитан. Отправляйся на палубу к рулевому. Знаешь навигацию?

— Немного, сэр, — пробормотал матрос, вылезая из гамака.

— В таком случае ступай на мостик. Рулевой скажет тебе, что делать.

Пройдя по темному коридору, Арфлейн подошел к пассажирским каютам. Каюта Янека Ульсенна была как раз напротив каюты его жены. Помедлив, Арфлейн громко постучал в дверь Ульсенна. Ответа не было. Он повернул ручку. Дверь оказалась открытой. Он вошел. Каюта была пуста, хотя Арфлейн ожидал найти здесь Потчнеффа.

В гневе Арфлейн вернулся на бак, тщательно прислушиваясь к каждому шороху.

— Что случилось, сэр? — позвал его с мостика Потчнефф.

— Почему вы ушли с вахты, сэр? — закричал Арфлейн. — Спускайтесь сюда!

Через несколько мгновений офицер был рядом с ним.

— Извините, сэр, я…

— Как давно вы ушли с поста?

— Совсем недавно, сэр. Мне нужно было облегчиться.

— Идите за мной, мистер Потчнефф.

Поднявшись по трапу, Арфлейн вошел в рубку и остановился у компаса. Матросы у штурвала с любопытством посмотрели на вошедшего следом первого офицера.

— Почему вы сказали рулевому, что мы на курсе, когда мы отклонились от него на три градуса? — набросился на него Арфлейн.

— Три градуса, сэр? — обиженно спросил Потчнефф. — Мы шли точно по курсу, сэр.

— В самом деле? Не хотите ли свериться с картой?

Подойдя к столу, офицер развернул одну из лежащих на столе карт.

— В чем дело, сэр? Мы идем точно по курсу, — победно сказал он спустя минуту.

Нахмурившись, Арфлейн склонился над картой. Внимательно приглядевшись, он заметил, что на одном участке линия курса была подтерта и перенесена чуть в сторону. Для чего кому-то понадобилось подделывать карты? И почему такое незначительное отклонение, которое к тому же легко обнаружить? Возможно, это дело рук Ульсенна, подумал Арфлейн. А может быть, даже и Потчнеффа…

— Можете ли вы объяснить, каким образом курс на карте был исправлен?

— Нет, сэр. Я не знал этого. Кто бы мог…

— Был здесь кто-нибудь сегодняшней ночью, может быть, пассажир? Или член экипажа, зашедший сюда не по долгу службы?

— Только Манфред Рорсейн, сэр. Больше никого.

— Вы были здесь все время?

— Нет, сэр. Я ходил проверить вахтенных.

Потчнефф легко мог солгать. Легче всего изменить курс было именно ему.