— Легко сказать, — Назаров скептически покачал головой.

— Есть у меня один планчик. Можно их подловить на собственной жадности, но бабки должны быть очень крупные. А это значит, что картина должна быть очень дорогой. Ну, очень.

— Дорогие картины, они все на виду и наперечет. Как мы объясним, откуда она к нам попала? Скажем, что украли из Лувра? Кто же нам поверит? О таких делах в газетах на первых полосах пишут. Чтобы поверили, нам ее действительно придется украсть. А в Лувр я лезть отказываюсь принципиально, у меня с французским напряженно.

— В этом все и дело, — задумчиво согласился Благодаров, — чтобы Кабан железно поверил, картину действительно нужно украсть. Иначе он не клюнет, в этих делах он знает толк, сам, говорят, домушником был. За это и сидел. Только зачем нам ее красть? Нам ведь сама картина-то не нужна.

— Что-то я не пойму, куда ты клонишь.

— Ладно, мне еще подумать надо, завтра поговорим. Кстати, как твоя Зинаида поживает? Все рисует?

— А что ей сделается, рисует, — флегматично подтвердил Назаров.

Вдруг он что-то заподозрил и озабоченно посмотрел на приятеля:

— А при чем тут моя жена?

— Передавай ей привет, что-то давно не виделись, — спокойно продолжал Благодаров, не обращая внимания на вопрос.

И только отвернувшись в сторону, пробормотал себе под нос:

— Может оказаться, что очень даже при чем. 

Глава 3

Пока мы ехали в «БМВ», я пыталась угадать, куда же меня, собственно, везут. То, что к шефу, это понятно. Но вот кто такой этот самый шеф? Я, конечно, знала понаслышке клички и районы влияния самых крупных городских авторитетов, но, как всякий нормальный человек, старалась держаться от них подальше. Борьба с организованной преступностью ни в малейшей степени не входит в обязанности частных детективов. Впрочем, помогать преступникам у меня тоже не было никакого желания. После того, как мы проехали изрядную часть Заводского района, осталась только одна возможная кандидатура шефа — Кабан.

Штаб-квартира Кабана размещалась в одноэтажном приземистом здании на окраине города, обнесенном высоким глухим забором.

Когда машина подъехала к массивным металлическим воротам, они без видимых причин разъехались, освобождая нам дорогу.

Над воротами висела табличка: АОЗТ «Шторм».

* * *

Кабан, а это был именно он, сидел в большой комнате за обшарпанным столом, более похожим на обеденный, чем на канцелярский.

Был он среднего роста, сухощав и черноволос. Вид скорее озабоченный, чем свирепый. Лет около сорока пяти.

На стуле у стены примостился Троицкий с неизменным зонтиком между колен.

При моем появлении он встал со стула и церемонно представил:

— Анатолий Серафимович, позвольте вам рекомендовать Татьяну Иванову, знаменитого в наших краях детектива…

— Да заткнись ты, старый хрен, — грубо оборвал его Кабан, — я тебя уже наслушался.

Троицкий с поникшим видом опять занял свое место у стены.

— Садись, — кивком головы указал мне Кабан на ближайший к его столу растрепанный мягкий стул.

Несколько мгновений он буравил меня маленькими карими глазками, а потом визгливо спросил:

— Мне этот придурок напел тут про тебя, будто ты что хошь можешь отыскать со своей хиромантией. Это правда?

— Понимаете, Анатолий Серафимович, — осторожно начала я, но тут же была прервана.