– Димитри нужен ты. Дуг, а не я.

– Он не будет разбираться.

– Меня не запугать.

– Тебя просто убьют, – сказал Дуг. – Если ты не будешь делать то, что тебе говорят.

Уитни решительно отвела в сторону его руку и грациозным движением поднялась на ноги. Хотя юбка была испачкана красной пылью и порвалась на бедре, она смотрелась на ней, как королевская одежда. Грубые малагасийские туфли она носила, как хрустальные башмачки. Можно было только восхищаться тем, как она держится. Это явно у нее врожденное. Такому нельзя научиться. Если бы она и в самом деле была крестьянкой, на которую сейчас была похожа, то все равно выглядела бы как герцогиня.

Приподняв бровь, она сунула ему в руку кожуру от банана:

– Запомни себе на будущее: я никогда не делаю того, что мне приказывают. Обычно я считаю для себя обязательным этого не делать.

– Давай в том же духе, дорогая, и у тебя не будет никакого будущего.

Выдерживая время, Уитни стряхнула пыль с юбки.

– Так мы идем?

Дуг бросил кожуру в расселину, пытаясь убедить себя, что было бы лучше, если бы рядом с ним была женщина, которая то и дело дрожала и хныкала.

– Если ты считаешь, что готова.

– Считаю, что да.

Он достал компас, чтобы еще раз сверить направление. Север. Им нужно еще некоторое время идти на север. Солнце безжалостно палит, тени нигде нет, местность такая, что по ней невозможно идти, но зато кругом скалы, которые могут спрятать их от любопытных глаз. Можно назвать это инстинктом или предчувствием, но он ощутил какое-то жжение в шее. Дуг принял решение до захода солнца больше не останавливаться.

– Знаете, герцогиня, при других обстоятельствах я восхищался бы вами. – Дуг двинулся вперед ровным, размеренным шагом. – Но сейчас вы рискуете тем, что у вас заболит задница.

Длинные ноги и решимость помогали Уитни не отставать.

– Хорошие манеры вызывают восхищение при любых обстоятельствах. – Уитни насмешливо посмотрела на него. – И зависть тоже.

– У вас свои манеры, сестра, у меня свои. Засмеявшись, она взяла его под руку.

– Именно так.

Дуг посмотрел на ее изящную руку с маникюром. Он подумал, что в мире, наверное, не найдется еще одной женщины, рядом с которой он может чувствовать себя так, как будто сопровождает ее на бал, а не плетется рядом с ней вверх по склону горы под палящим солнцем.

– Решила снова быть дружелюбной?

– Я решила не дуться, а быть наготове использовать малейшую возможность, чтобы отплатить тебе за синяки. Между прочим, сколько мы собираемся еще идти?

– Поездка на поезде должна была занять двенадцать часов, к тому же нам приходится идти не по такому прямому маршруту. Так что считай сама.

– Не будь таким раздражительным, – мягко сказала Уитни. – А может, нам в какой-нибудь деревне нанять машину?

– Дай мне знать, когда увидишь признаки электрического освещения. Этим ты доставишь мне удовольствие.

– Тебе нужно что-нибудь съесть, Дуглас. Чувство голода всегда приводит меня в плохое настроение. – Повернувшись к нему спиной, она предложила свой рюкзак:

– Возьми себе манго получше.

Подавляя улыбку, Дуг развязал узел и сунул руку внутрь. Ему действительно хотелось чего-нибудь прохладного и сладкого. Пальцы его скользнули по сетке, в которой лежали фрукты, и прикоснулись к чему-то мягкому и шелковистому. Заинтересовавшись, Дуг вытащил это наружу и обнаружил крохотные, обшитые по краям кружевами бикини. Значит, она их до сих пор не надела.

– У тебя там великолепные манго. Уитни бросила взгляд через плечо и увидела, как он пальцами мнет материю:

– Оставь в покое мои трусы, Дуглас.